Химическая жизнь мусора. Жизнь на свалке Что едят бомжи на свалке

Во время последней прямой линии с Путиным 15 июня жители подмосковной Балашихи президента ликвидировать мусорный полигон, который находится в 20 километрах от Кремля и виден из космоса. Через восемь дней по прямому указу Путина работу полигона в микрорайоне Кучино в Балашихе остановили, но 40 миллионов тонн мусора никуда не делись. Местные жители до сих пор страдают от вони, ядовитой воды, грязи и отвратительного вида из окна. Но есть и те, кому куча мусора помогает выжить и сделать карьеру.

The Village узнал, как люди десятилетиями живут и работают на свалке, строят дома из мусора и зарабатывают на отпуск в Крыму.

Мусорный полигон в Балашихе:

До ближайшего дома в деревне Фенино - 200 метров

Стоимость рекультивации - 4,5 миллиарда рублей

Максимальная высота - 80 метров

В год принимал до 600 тысяч тонн мусора из Москвы и Подмосковья

Чистая прибыль за 2015 год - 2 миллиона рублей

Общая площадь - свыше 50 гектаров

Сюда ехала четверть всех московских отходов

Сейчас на полигоне - 40 миллионов тонн мусора

«Много добра»

Свалку в Кучине открыли в 1964 году, и последние 50 лет она обеспечивает жителей ближайших деревень работой. Те, кто не смог устроиться в мастерскую по шиномонтажу спецтехники и сортировочной станции, носят со свалки металл на переработку. Последние пять лет Александр работал водителем автопогрузчика. Его брат Михаил - три года в шиномонтаже грузовых машин. На следующий день после закрытия свалки их не пустили на работу, арестовав все документы, в том числе трудовые книжки. Последнюю зарплату братьям выплатили, но никаких компенсаций за внезапное увольнение не дали.

Родственник Александра и Михаила рассказывает, что на свалке платили приличную зарплату, и устроиться туда было непросто: «Конкуренция высокая - все местные туда хотели. Какая вонь, о чем вы говорите? Запах чувствуется только в первый день, потом привыкаешь». Помимо нескольких домов, на участке братьев находится автомобильный гараж с погребом, который они полностью построили из материалов со свалки. Их сосед дядя Миша построил целый жилой дом из найденных на свалке кирпичей.

Игоря, который в выходные лазит по свалке, легко можно принять за бездомного или рыбака. Он просит, чтобы его не фотографировали с лицом, потому что на основной работе могут узнать, что свободное время он проводит в поисках металла.

ИГОРЬ, МЕСТНЫЙ ЖИТЕЛЬ, ЭЛЕКТРИК

Я не бомж, я прекрасно живу в двухкомнатной квартире в Железнодорожном. Зарплата электрика всего 35 тысяч, а у меня двое детей. Поэтому по выходным мне приходится подрабатывать здесь. Я ищу медные провода и сдаю их на переработку. Если замечаю торчащий из свалки проводок, проверяю его магнитом - магнититься не должно, чиркаю ножом и смотрю на цвет: красный - медь, желтый - латунь. Если все сходится, тащу провод из-под земли. Это похоже на поход за грибами: сегодня ничего не собрал, а завтра прошел дождь и из земли повылезли провода.

Мне не брезгливо здесь работать, я ведь не поднимаюсь на самый верх, где много мусора. Работаю на крутых склонах, там, где не могут лазить бомжи - их ноги не держат.

В среднем за день я зарабатываю 2 500 рублей. Бывало и по 10 тысяч за день делал. За полгода работы на свалке я накопил внушительную сумму и отправил жену с детьми отдыхать на месяц в Крым. Жена поддерживает мой заработок - почему нет, если я все время работаю и не пью?

Мусорный полигон в Балашихе появился на месте глиняного карьера. Местные вспоминают, как купались в карьерных озерах и ловили в них рыбу. Сейчас ближе всего к свалке находятся улица Речная Кучина и деревня Фенино, жители которой видят гору мусора буквально со своих огородов.

За последние несколько лет свалка выросла в два раза. Она достигла 80 метров в высоту, что на девять метров выше главной башни Кремля. Некоторые грузовики с мусором не доезжали до полигона и сбрасывали отходы в случайных местах около деревни, в лесу или у Фенинского кладбища. Так свалка постепенно расползлась вширь, вплотную приблизившись к жилым домам.

На полигоне много животных, которые питаются отходами: собаки, чайки, вороны, голуби, крысы и большие белые зайцы. По ночам сюда ходят лисы, а на вершинах обитают летучие мыши.

Издалека свалка кажется земляной горой, но уже за пару километров ее начинает выдавать запах. Под небольшим слоем грунта находятся тонны спрессованного мусора и сжатый взрывоопасный газ метан, который образуется при разложении отходов. Из-за него на свалках часто происходят самовозгорания и пожары. Во время дождей вода размывает грунт, и свалка сползает вниз.

Несмотря на опасность, некоторые местные жители используют это место для отдыха. В детстве 17-летний Егор с друзьями катался по залитому льдом склону мусорной горы на надувных «ватрушках». Егор говорит, что ему было «по кайфу». Еще один местный, который не захотел представляться, рассказал, что ребенком гулял с друзьями на свалке, чтобы разбивать найденные перегоревшие лампочки или бочки с радиоактивными маркерами: «Мои друзья даже поджигали их - бочки взрывались и взлетали на несколько метров вверх». Он говорит, что на свалке раньше хоронили людей: в 90-е туда привозили трупы с Москвы и области. Бездомных с окрестностей закапывают там же. «С этой свалкой уже ничего не сделаешь - она отравлена», - заключает он.

Олегу 48 лет, он живет рядом со свалкой всю жизнь. Дом достался ему от родителей, продавать он его не хочет, потому что «место хорошее» - близко от Москвы. По его словам, раньше свалка была намного меньше - «плоская, на уровне земли». Олег подписывал коллективные письма «против свалки», он верит, что спустя пять лет из полигона сделают парк. Если это произойдет, мужчина собирается отметить победу с соседями.

Олег, житель деревни Фенино

Свалка старше меня на пять лет. Когда я учился в пятом-шестом классе, мы с друзьями часто ходили на нее поковыряться. Туда привозили целые свертки нераспакованной импортной жвачки и блоки шоколада. Фантиками от жвачки мы играли. Помню, еще находили классные винные пробки с аистом. А девочки искали использованные пудреницы «Ланком». Мы были глупыми: находили на свалке шприцы, а потом в школе пили из них воду. От родителей, конечно, скрывали, что копаемся в мусоре.

Вообще, там было много добра. К нам часто приезжали родственники, чтобы увезти со свалки сырокопченые колбасы, балыки, целые упакованные блюда из ресторанов. Ходили не от бедности, а потому, что хотелось чего-то изысканного. Порой продукты были просроченными, порой нет - это неважно. Некоторые особо предприимчивые продавали продукты со свалки (например, банки с горошком, кукурузой или ту же колбасу) на рынке в Салтыковке (микрорайон Балашихи. - Прим. ред.) .

Кроме еды, мы таскали со свалки шпалы, строительные материалы и дрова. Кстати, лет десять назад тем, кто прописан в деревне, платили компенсацию за наличие рядом свалки - 87 рублей в месяц. А потом ее отменили.

Жители свалки

В нескольких сотнях метров от свалки в разных местах стоит минимум восемь самодельных домов. В них живут бездомные, которых свалка обеспечивает едой, мебелью и заработком. Один из домов находится прямо за забором одного из жителей деревни Фенино - тот провел им электричество и говорит, что «бомжи его охраняют».

Вонь внутри их жилища перебивает запах от свалки и растущей вокруг травы. В двух комнатах летают десятки мух, везде разбросаны грязные вещи, работает маленький телевизор. Татьяна и Хохол живут у полигона с 1997 года. Позже к ним заселился Саша. Все, что находится в их самодельном доме, раньше было мусором.

Татьяне 64 года, она редко ходит дальше крыльца. У Хохла проблемы с ногами, ему тоже тяжело передвигаться. У них два основных занятия: пить алкоголь и смотреть телевизор. К часу дня все трое уже заметно пьяные. Из телеканалов больше всего любят Муз-ТВ, из сериалов - сериал про «Мухтарчика», «который похож на их пса» Донбасса. Зимой топят хибару дровами со свалки. Готовят на газу, в основном каши и макароны.

Самое большое поселение бездомных находится около реки Пехорки. Оно спрятано в зелени, с двух сторон отделено рекой, а с двух других - трубами теплотрассы. В поселении три дома, летняя кухня, баня, туалет и недостроенный душ. К зданиям железными цепями привязаны семь собак, которые постоянно лают и бросаются на всех, кроме местных. Еще две собаки всюду следуют за хозяином - Вячеславом.

Вячеславу 51, он с Украины. Два года назад на Эльбрусе у него погиб сын. В то же время Вячеслава уволили с работы, и он переехал в кибитку к знакомому на свалку. «Первое время было тяжело. Из-за плохих продуктов и воды из Пехорки меня одна только диарея мучила полгода. На таблетки денег жалко, лучше вместо них купить буханку хлеба. Водка помогает: выпьешь - вроде полегче».

Раньше в поселении жили десять человек, но после официального закрытия свалки остались лишь трое: Вячеслав и Георгий с Ниной. Георгию 56 лет, Нине 63, у свалки они живут больше трети своей жизни. Они же и построили все домики. При въезде Вячеслав обустроил свою кибитку: поменял кровать, сделал лежанку из двери и прибрался. На полках у него вещи со свалки смешаны с покупными: чай, женские очки, йод, наушники, Библия, пустые бутылки и одежда. На печке стоят чайник и кастрюли. На полу валяются фантики и прочий мелкий мусор. В хибаре пахнет деревом.

Вячеслав, бездомный

Я работаю каждый день. Просыпаюсь в пять утра и иду искать провода у подножия свалки. Когда соберу килограмм 20, обжигаю их и сдаю на переработку. Обжигать не тяжело, но опасно: нужно следить, чтобы не загорелась трава и самому не вдохнуть лишнего дыма. В прошлом году мы с другом за месяц заработали 150 тысяч рублей. Каждый день таскали по десять килограмм меди, по пять килограмм алюминия, несколько килограмм латуни и так далее. Мы с ним хотели купить машину, но не получилось: ему пришлось отправить деньги на родину в Таджикистан. Оставшиеся деньги растаяли - по чарке, по шкварке, на сигареты.

К тому же мы жили не одни, а с соседями. Некоторые работают, некоторые нет - всем нужно помогать. Пожилым людям нужно купить кефира, картошки, хлеба. Если кто-то хочет похмелиться, значит, надо купить и водки. А ее здесь пьют много - почти каждый день. Я и сейчас поддатый. Энергия же нужна, чтобы провода таскать.

Сейчас мне не на что копить. Работу я уже не найду: возраст и внешний вид не позволяют, да и плечо со спиной болят - приходится носить специальный пояс. Этой свалки надолго не хватит - максимум на месяц. Вот думаю, куда бы отсюда уехать.

В прошлом году мы часто ели курицу с картошкой или гречкой, чуть ли не каждый день жарили шашлыки, которые сами мариновали. А сейчас едим в основном «ролтоны» всякие - словом, бомжарики. Продукты покупаем в «Дикси» или «Пятерочке». Местные продавцы порой откладывают для нас булочки и другую еду. У меня скоро день рождения - его будем отмечать чипсами и пивом.

Нашему поселению лет десять - здесь живут безобидные люди, мы никому ничего плохого не делаем. Летом мы по пять-шесть раз на дню купаемся в Пехорке. Порой и рыбачим. У моего соседа самодельная удочка, а у меня спиннинг - я его нашел на свалке и починил. Рыба в реке есть: и карась, и щука. В прошлом году я посадил около дома укроп, но его собаки растоптали, а на месте грядок сделали себе лежанку.

Моя соседка Нина любит читать, вечерами только этим и занимается. Вы бы видели ее полку, она огромная! Я тоже иногда читаю: недавно прочел Библию, раньше Коран - разницы между ними особо нет, только слова другие. А сейчас читаю детектив Шапиловой. Еще недавно нашел задачник ЕГЭ по математике, начал его решать, так соседи похерили его: кто в туалет, кто дрова разжечь, чик-чик, и нет его.

У меня много личных вещей: кроссовки, сланцы, куртки, джинсы, кофты, футболки. Я сейчас в зимних сапогах, потому что у них толстая подошва - на свалке не пробуксуешь. Вещи стираю раз в неделю, в баню хожу тоже раз в неделю, если кто-нибудь растопит - чаще. В бане стоит такая же буржуйка, как и в домах, просто обложенная камнями. А сверху ведро с водой.

Наверх свалки я уже не пойду: мне там делать нечего. Проводов там особо нет, только чермет остался, а я пока буду спускаться с тяжестью, упаду два раза и совсем спину похерю. 300 рублей того не стоят.

Бездомный Сергей зарабатывает в разы меньше Вячеслава. По его словам, он живет на свалке с 1996 года. Собирает черный и цветной металл. Ради трех сотен рублей Сергей два раза в день поднимается на самую вершину свалки, откуда тащит жестяные банки и лом на переработку. Сергей с легкостью рассказывает о своей жизни, пока не приходит невысокая худая женщина в шапке, его жена. После ее упрека: «Язык без костей?» - они спешно уходят с набитым синим мешком.

СЕРГЕЙ, БЕЗДОМНЫй

Никакой борьбы за территорию с другими бездомными здесь нет. Где хочу, там и собираю. Я копаю руками вглубь на полметра и больше. Лучше всего было, когда на свалку приезжала «баба Нюра» - машина с ненужными вещами человека, который умер или переехал. Последний раз такая «Нюрка» приезжала года два назад: мы тогда и сигарет совдеповских нашли, и разного жранья - гречку, макароны. Копали-копали, опа, коробка медицинского спирта. Набрали себе всякого добра и соседям сказали, что «Нюрка» приехала - есть где покопать. Так они нашли и водку, и коньяк!

Свалка обеспечивает меня абсолютно всем. Сюда ведь раньше все привозили: от хлеба до колбасы. Да, просроченная на сутки-двое, но если прохладно, ей за пару дней ничего не будет. Все, что на мне надето, - все со свалки. Если хорошая вещь, почему не взять? На свалке хорошо жить: хочу - копаю, хочу - нет. Захотел выпить - пау, и все, мне весело.

На городскую свалку Челябинска идёт нескончаемый поток мусоровозов. По грязной, полной оврагов дороге сворачивают они к весовому контролю. Навстречу едут уже пустые. Все по делу, полигон мусорных отходов живет обычной жизнью. Однако у свалки есть и другая сторона. Если обогнуть ее и пройти мало кому известными тропами, можно попасть на территорию, минуя кордон. Сюда при желании может проникнуть любой желающий. Здесь и начинается тайная жизнь полигона ТБО.

С этой стороны территория не огорожена. Вдоль нее тянется бесконечная труба. Знающие люди говорят, лазов есть несколько. Мы едем по едва заметной тропе, окруженной зарослями в человеческий рост. Дальше машина не проедет. Все, пешком.

На дне

О том, что здесь кто-то живет, говорит и матрац неподалеку, и остатки костра. Ни один человек, не имеющий отношения к свалке, не поедет на шашлыки в такую глушь.

Поскольку территория с это стороны не огорожена, непонятно, это уже полигон ТБО или еще нет. В глубине, куда идти действительно жутко, при звенящей тишине и в окружении лишь комаров, виднеются строительные сооружения. Окна зияют пустотой. Сами они из нескольких слоев картона. Здесь живут они, тайные обитатели свалки, кого периодически выдворяют во время рейдов полиции, - бомжи, нелегалы, мигранты.

Сзади, в сторону домишек, идет человек. В +20 на нем толстый, видавший виды пиджак, серые брюки, в руках - мобильный телефон. Черные, заскорузлые ошметки грязи на потрескавшихся пальцах выдают в нем бомжа. Мужичок явно навеселе.

«Ой, мы заблудились, а как на свалку попасть?» - пытаюсь заговорить с ним.

«А что на нее попадать-то? - огрызается он. - Вон с той стороны въезд, не ошибетесь. А развернуться там надо, - мужик показывает назад».

Но я иду рядом с ним, и новый знакомый не возражает. Спрашивает, мол, потеряла чего? Угу, нахожусь я, вчера документы выбросила случайно.

«Полно таких случаев, - рассказывает словоохотливый обитатель свалки. - На днях один приехал, помогите-спасите, жена приготовила один пакет со шмотками дорогими. А другой с мусором, и выставила у дверей. Ну, он взял оба и вынес в мусорку у дома. Она хватилась, орет, истерит. Он приехал, а бак пустой. Сюда примчался, мол, найдите, отблагодарю. Но это нереально, найти-то, кто знает, где теперь добро».

Незнакомец представился Николаем . Привычным жестом достал из кармана свернутый мешок и спросил со смехом, буду ли я всю свалку обходить в поисках бумаг? Угу, согласилась я.

Мы шагаем через кусты, отодвигая руками траву. Удивительно, но здесь, около мусорных гор, колосятся нежные цветы. Голубые, синие, розовые. Под ногами - бумага, битое стекло, остатки продуктов, непонятная разноцветная консистенция. Неприятно, есть запах. Но не такой, какой бывает на помойках.

«Повезло, - читает мои мысли Николай. - Ветер сегодня вон туда, не пахнет».

Вокруг нас, над головами, летают стаи чаек. Их сотни, нет, тысячи. Птицы совершенно не боятся людей, чувствуют себя хозяевами, то опускаются и ищут что-то в хламе, то резко взмывают с криками вверх.

Колготки, но не трупы

«Бесполезная твоя затея, - говорит Коля. - Иди домой. Видишь, не сыскать тут ничего».

Вижу. Вокруг, сколько хватает зрения, - горы мусора. Тряпки, пакеты, деревяшки. Посреди очередной возвышенности стоит кресло. Потерявшее цвет, но с виду целое.

«Ха, толи еще я тут находил, - рассказывает Николай. - Иду как-то вот с этой палкой, - он достает из сверка толстое полено, - пакеты откидываю. Тут один попался, завязанный, новый. Беру его, а там колготки женские дорогущие, ровнехонько 27 пар. Все новые, в упаковках, заклеены. Хорош товар, продал быстро».

Среди тонн мусора Николаю удается иногда найти стоящие вещи. Фото: АиФ/ Александр Фирсов

«А что еще находите?» - интересуюсь.

«Полно легенд всяких ходит. Кто говорит, золото, кто-то деньги. Я куда скромнее нахожу товар. Бывают и печальные находки. Сто раз на трупы кошек и собак натыкался. Умрет питомец, а его хозяева в бак. Людей трупы нет, не видел. Но слышал, в области где-то на свалках тела младенцев находили».

Коля разбрасывает палкой тряпье. Сияет: нашел приличный ботинок. А рядом - второй. «И размерчик подходящий», - бормочет. И тут же, без примерки, кладет находку в пакет.

«А вы что здесь ищете?» - спрашиваю его.

«Да что Бог пошлет, - смеется он. - Товар хороший бывает. Продуктов полно нормальных. Жаль, сейчас с магазинов почти не свозят, сами они утилизируют. А до этого - уууу, - молоко чуть просроченное, яблоки-груши переспелые, подумаешь, с одного боку потемнели, кур сколько. Жили не тужили».

Сейчас, говорит Коля, выживает он с товарищами на сдаче ПЭТ и металла во вторсырье. Макулатуру нет, почти не собирает: слишком дешево стоит, невыгодно ей заниматься. С металлом хорошо все: медь аж по 300 за кг берут, нержавейку - рублей по 50. Обычный, бытовой, рублей по 10. Но металл сейчас сложней найти. А вот пластиковой тары - умотаться. Опять же день на день не приходится. Иной день можно полтонны упереть, а другой - ничего. И заработок, само собой, разный. Картон по 5 рублей за кг берут. ПЭТ - по 17. Иной раз сотня, другой день - ничего. Ну а третий - до тысячи.

«Но делиться ж еще приходится, - многозначительно произнес мой новый знакомый».

«Хм», - не стал вдаваться в подробности он.

Не только бомжи

Поодаль показалась группа людей. Двое мужчин и немолодая дама неспешно перебирали палкой горы трикотажа. Они рассказали, что живут недалеко, а сюда периодически наведываются за хлебом для собак. Кто-то, мол, и сам его ест. Но они брезгуют.

«Бесплатный секонд-хэнд, - бормочет один из них. - Вот душевные кроссовки. Новые. Это ж зачем их было выбросить? Ну, подарили бы кому-то».

Николай поспешил в сторону от конкурентов. Я за ним. Страшно одной, жутко.

«А вы тут как, не страшно?» - спрашиваю его.

«Да что мне сделается, - рассуждает тот. - Вот был случай, испугался я до жути. Иду и слышу голос женский. Орет, да все не по-русски. Думаю, убивают? Или что такое? Подбегаю, там несколько человек около нее, мол, таджичка или узбечка ли рожает. Скорую ей вызвали, пока та ехала, она двойню родила! Ну, я близко не подходил, вдруг умрут дети, боялся. Нет, говорят, выжили».

Вообще, признался он, мигрантов, да и его самого, полиция периодически отсюда выдворяет. Но нелегалы депортируются домой. А у Коли дом - у свалки.

«И тихо сдохнуть»

А потом Николай признался, что больше всего боится наступить здесь на иглу наркомана и «тихо сдохнуть от СПИДа».

Я пристроилась за троицей, что собирает хлеб, и вышла с ними с территории. Все идущие впереди несли набитые битком сумки.

Мимо нас проехал мусоровоз. Его водитель, Фарид, рассказал, что все басни о чудесных находках на свалке, на его взгляд, легенды. «Я делаю по 4 выезда в смену, - говорит мужчина. Собираю мусор из баков. Ну, выбросили люди, тряпки да помои, неужели я разглядывать буду, что там?».

А вот его коллега, Алексей, что уже не работает в Горэкоцентре, позже рассказывал, что свалка - место опасное. В том числе и для самих бомжей, что бросаются в гору мусора, как только его привезешь, стремясь опередить друг друга. И тут главное - не придавить их насмерть бортами машины. И сам он не видел, но слышал, что ни раз и ни два трупы здесь находили. Бомжей или кого, не в курсе. А последних живет здесь пруд пруди. Десятки домиков знает лично он, из картона, ковров и коробок.

Водители мусоровозов не столь оптимистичны в вопросе находок среди мусора. Фото: АиФ/ Александр Фирсов

Опасения и страх по поводу челябинской свалки не напрасны. Несколько лет назад на территории свалки Карабаша трое предпринимателей практически обратили в рабство 200 земляков. У мужчин отобрали паспорта и заставляли их работать, сортируя мусор. Позже рабы признавались, что рабочий день их длился с 5 утра до заката солнца. За малейшее неповиновение их жестоко избивали. Причем на уловку рабовладельцев попадались не только люди, ведущие асоциальный образ жизни. Кого-то привозили на свалку и заставляли трудиться за еду силой, отбирая средства связи, документы. Доказательствами вины рабовладельцев позже стали их телефонные переговоры, прослушанные полицией, и показания свидетелей.

Нам повезло: ветер уносил запах мусора в другую сторону. Фото.

Здесь проживает около 3000 семей. Некоторые дети, которые называют это место домом, даже родились здесь. Жизнь этих людей мы можем увидеть благодаря серии фотографий, сделанных французом Александром Сеттлером (Alexandre Sattler).

Как ни странно, первоначально его цель была совсем другой, он посетил Bantar Gebang, чтобы полнее раскрыть проблему отходов в Индонезии, но то, что он там увидел, потрясло его до глубины души.

Ежедневно свалка увеличивается на 9 тыс. тонн мусора

Сеттлер обнаружил, что на свалке, которая ежедневно получает 9000 тонн мусора, живут люди, которые зарабатывают его перепродажей и переработкой. Фотограф назвал дизнь на свалке Bantar Gebang «миром нечистот».

«Когда я прибыл в Bantar Gebang, то увидел множество людей, живущих там. Наиболее шокировал меня тот факт, что чьи-то отходы для кого-то являются продуктами питания и заработком. Масштабы неравенства поражают. Объедки фруктов и овощей здесь являются обычной пищей «.

Условия жизни на свалке

Условия жизни ужасны: вонь, бактерии, гниение… Семьи с детьми живут в шалашах, без медицинской помощи и чистой питьевой воды. Дети играют в мусоре тем же мусором.

Многие малыши бегают босиком. Поскольку земля усеяна острыми предметами, травмы не являются редкостью. Удивительно, но дети кажутся счастливыми и беззаботными. Я подозреваю, так происходит только потому, что они просто не знают, какой могла бы быть их жизнь.

Эти ребята показали мне, что даже в самых худших условиях можно найти немало поводов для хорошего настроения. Я познакомился с детьми, которые играли и веселились, они были рады побеседовать со мной, а также познакомили меня со своими родителями, показали игрушки и жилища. Они никогда не видели, как живут другие дети за пределами их свалки, поэтому им кажется, что жизнь прекрасна. Жизнь на свалке Bantar Gebang ужасна.

Безысходность причина жизни в таких условиях

Взрослые, однако, не были столь оптимистичными. Как кажется, они адаптировались к ситуации из безвыходности, но тем не менее, не приняли ее. Тем не менее, я был тронут их дружелюбием и их гостеприимным отношением.

Бывшая здешняя жительница, Реза Бонард, делает все возможное, чтобы улучшить здешние условия проживания. Она была одна из счастливчиков – имела возможность посещать среднюю школу в городе. Повзрослев, Бонард покинула свалку, но затем вернулась, чтобы дать возможность бывшим односельчанам выбраться из нищеты. Вместе с британцем Джоном Девлином она создала благотворительную организацию BGBJ, которая прилагает усилия к обучению детей и улучшению качества жизни.

Делаю неуверенный шаг и ступаю своими красными лакированными каблуками по остывшей и промокшей за ночь земле. Проваливаюсь. Глубже - груды пластмассы, перемешенной с бумагой, окурками, отходами и зимними шапками. Ступаю аккуратно. Даже с опаской. Незваным гостям мало кто радуется… Пытаемся прошмыгнуть мимо проезжающих в разные стороны КамАЗов. Рычащих, как голодные псы. У мусорных баков никого, только синий дымок курится из-за них. Проходим чуть глубже, в «сердце» свалки… Оказывается, жизнь бьется и здесь, не менее активно, чем в центре мегаполиса. Бьется, как может, из последних сил.

Ольга здесь уже во второй раз, поэтому с экипировкой она не прогадала, и в гости с пустыми руками решила не идти. Сует мне пачку сигарет. «Я не курю», - слегка раздраженным от дискомфорта голосом отрыкиваюсь я. «А это и не тебе. Для установления контакта. Не водку же им везти!». Ещё раз восхищаюсь Олиной предусмотрительностью. В состоянии восхищения меня подлавливает мужчина. Пакли седоватых волос торчат из-под синенькой кепки, джинсовый жакетик едва накинут на узенькие плечики, даже чересчур узенькие для мужчины. В глазах - неоправданное добродушие, которое так легко спутать с гостеприимством. Мой взгляд невольно падает на дрожащие от прохладного ветра руки. Грязные. В противных ожогах и царапинах. Желтоватые ногти впиваются в кончики пальцев. По форме рук понимаю, что передо мной женщина. Поднимаю глаза, и действительно меня встречает поистине женский взгляд, слегка кокетливый и смущенный, совсем не сочетающийся с окружающей обстановкой. Секунда замешательства…

Да, прохладно сегодня. Закончилось лето, - эти две выжитые мною самой из себя фразы были неожиданно встречены теплой улыбкой.

Я Люська. А эта, с тобой которая, уже во второй раз к нам приезжает. И все фотографирует. В прошлый раз нас с Олежеком чикала. А мы бухие были. Вот там у нас, наверное, рожи…

Да мы же договорились, если вы против, мы нигде их не напечатаем, - Ольга достает из рюкзака термос с горячим чаем. Аромат слегка перебивает запах на полигоне. - Вот вам бутерброды, печенье привезли. Угощайтесь. И самое вкусное - конфетки.

Ещё две женщины присоединяются к нашему фуршету. Олежек с Люськой поначалу робко, затем смелее стали набивать карманы бутербродами и печеньем. Сразу ничего не едят, запасаются.

Эй, ты, молодая! - задиристо подкалывает Люська розовощекую и на вид действительно молодую женщину - Хватит жрать! Ребенку бы лучше отвезла!
- Да, я ему уже набрала. Вон - целый мешок там всяких постряпушек.

Любе 29 лет. Но выглядит она гораздо моложе. Люська, пожав плечами, отметила: «Конечно, непьющая она! Вот и выглядит неплохо». Люба приезжает на бердский полигон через день. Для нее это единственный вариант работы. Гибкий график. Удобно. Сама она из Черепаново. Там, как она говорит, деньги не заработать. Дома - муж, ежедневно «пашущий» на стройке, и сынишка девяти лет, Данил.

Хотела его сегодня с собой взять. Он ведь шустрый. Чуть камазик подъезжает, тут же под него шмыгает. Помогает он хорошо. В одиночку пару баулов пластмассы может собрать. Вот только однажды, чуть грудой мусора его не завалило, так что сейчас страшно. Он у нас единственная надежда. В школе - хорошист, - не упуская возможности похвастаться, Люба с горделивой улыбкой откусывает очередной кусок хлеба с колбасой.

Оль, закурить не найдется? - прерывая разговор, обращается к увлеченному фотографу уже избалованная нашим вниманием хозяйка.

Оля, не отрываясь от процесса, подает Люське целую пачку импортных сигарет. Глаза Олежека моментально выдают его детский восторг. И на правах главы семьи он достает себе сигарету первым.

Эй, ты! Засунь свой фотоаппарат куда подальше! Не надо нас фотографировать. А вы, голубки, вам вообще веселье сегодня вечером устроим!- молодая стройная блондинка шныряет вокруг своего баула и надрывающимся голосом пытается защитить себя от незваных гостей.

Оля уверенно закрывает объектив и осторожно пробирается между картонных особняков, боясь ненарочно наступить на чье-нибудь имущество и без приглашения ворваться в чужой дом. Девушка продолжает бунтовать. Постепенно её крик перерастает в истерический визг, но как только вдалеке Олина фигура поравнялась с силуэтом молоденькой бунтарки, визг утихает, а полигон заполняется только разговорами рыкающих КамАЗов и голодных птиц.

Мне стало немного тревожно. Но как только я заметила, что Олин объектив снова уверенно настроен на пейзажи свалки, догадалась, что конфликт улажен.

А сколько вы зарабатываете? - набравшись смелости для самого щепетильного вопроса, посмотрела я на своих новых знакомых.

Ну, по-разному. Смотря как работать и сколько пить. Вот мы с Олежеком в день рублей по 150 имеем. На пузырь хватает. Мы оседлые, живем здесь, поэтому ездить некуда не надо, время не тратим и работаем с раннего утра. За баул пластмассы 50 рэ, за кг металла рублик. Вот так вот, - заметив «хозяйку» свалки, Петровну, которая и рассчитывает трудяг, добавила - У нас тут все хорошие. Денежку всегда во время дают, и Петровна - золотой человек. Никто ни с кем не ругается. Новичков всегда добродушно принимаем.

Ох, скоро я свое отчество забуду. Вроде папка у меня не Петр. Да ну вас! Скоро, кстати «мастер» приедет. Вы с ним можете поговорить.

Надеюсь, дождемся - отвечаю я, в очередной раз оценивая масштабы этого замка… Замка объедков.

В то время как гостеприимные поселенцы предложили нам погреться у огня, Олежка с Люсей решили уединиться, усевшись на бревнышке под одним зонтиком. Дождик действительно накрапывал. «Да на свалке и небесные капли кажутся какими-то по особенному противными, холодными и грязными» - циничная мысль пролетела в голове избалованной девочки, но я тут же почувствовала себя изменницей… Ведь сейчас мы все вместе (нас тут уже восемь!)стоим у одного костра и греем свои руки от одного пламени, говорим о Путине и Медведеве, о войне в Осетии, о пенсии, об урожае и сладких ранетках… Мы говорим о стране, которая для нас всех восьмерых является родной… Но никто здесь не рассказывает о себе. Так в общих словах. Истории похожи. Неблагодарные дети, инвалидность, водка… И почему они все оказались здесь. А ведь кто-то из них имеет и крышу под головой, а все равно здесь… Смятение и тревога, агрессия и радушие, надежда и смирение - все это без особых стараний можно прочитать в их глазах, даже мне хватило одной встречи, чтобы почувствовать себя ничтожной, ненужной и бессильной, не способной помочь или что-то изменить…

Это их выбор… - три слова, которые сказала мне моя мама, дослушав до конца мой отчет о проведенном дне, выключив кофеварку и достав из микроволновки мой ужин…

Мам, а они нас ещё огурцами солеными хотели угостить, и зонтик подарить… - встретив вместо умиления натянутую улыбку, я осознала, что для меня эти три часа на свалке стали всего лишь поучительным приключением, а для них - это вся жизнь. Их выбор.

Рыночная экономика внесла в нашу жизнь не только такие известные понятия, как инфляция, дефолт. Закрепилось в лексиконе на первый взгляд не связанное с рынком слово «бомжи». Люди, потерявшие в ходе перестройки работу и не имеющие определенного жилья. Современные реалии заставили вчерашних инженеров, строителей, бухгалтеров искать свой жизненный путь.

Некоторые нашли его на свалке. Кучи мусора стали местом работы и временным пристанищем. Наш корреспондент побывал на городской свалке Тынды и узнал подробности жизни на мусорном Клондайке. Мусорных дел мастера Жизнь на свалке построена по расписанию мусоровозных машин и начинается около 9 часов утра с приездом первого КамАЗа с отходами. На работу выходят и бомжи. Водители подбирают их в оговоренных местах на окраинах города. Как правило, такой чести удостаиваются старожилы свалки, которые трудятся здесь по нескольку лет. В кабине же обсуждаются планы на предстоящий рабочий день: сколько будет привезено машин мусора и откуда. Самыми доходными местами являются контейнеры, расположенные возле продуктовых магазинов. В таких ящиках, как правило, можно найти все, начиная с хлеба и заканчивая красной икрой. Приехав на свалку, бомжи первым делом собирают продукты для завтрака: сыр, колбасу, сок. Отведав яства в импровизированном кафе «Березка» с мягкими креслами на снегу, люди распределяются по бригадам и отправляются к месту работы - в центр свалки. За каждой группой, в которую входят четыре-пять человек, негласно закреплена своя территория. - Четкого деления на зоны нет, но для того чтобы не мешать коллегам, стараемся не лезть в чужую груду мусора, - объясняет бомж Виктор. - Если наша бригада взялась за эту машину, то пока его до конца не разберем, не лезем в другие кучи. Спешка здесь недопустима. Иначе можно пропустить те же драгоценности или какой-нибудь деликатес. Основными орудиями труда на свалке являются клюка, лом и штыковая лопата. Этими приспособлениями бомжи за день переворачивают десятки тонн мусора. Для того чтобы смерзшиеся отходы разогреть, здесь разводят костры. Огонь нужен и для людей, так как продержаться в 40-градусный мороз даже несколько минут очень тяжело. Едкий дым заволакивает всю свалку, дышать становится все труднее, но копошащиеся в мусоре бомжи успокаивают, говоря, что такая обстановка закаляет и повышает иммунитет. Большинство тружеников свалки на больничные не ходят. Работа на природе, говорят, чем-то напоминает санаторий. - Летом, конечно, надоедают мухи, запахи-то мы и не чувствуем, привыкли уже, а зимой - благодать, - делает глубокий вдох Виктор и начинает рассказывать о том, как он попал на свалку. - Раньше работал плотником в БСК-30, строил железную дорогу Улак - Эльга, потом перестали платить зарплату, предприятие обанкротилось, и все, жить на что-то надо было, вот и пришел разбирать кучи мусора. Поначалу было непривычно, всю жизнь работал в строительстве, а здесь... Но потом привык и сейчас спокойно к этому отношусь: у каждого своя работа. Самое главное, что я неголодный, сыта и обута моя семья. Здесь же на свалке я познакомился со своей женой Тамарой, может, скоро заведем ребенка. Банкет в кафе «Березка» Супруга Виктора, разбирающая только что привезенный из города мусор, трудится на свалке уже 6 лет. До этого Тамара работала проводником в пассажирских поездах. Рассказывает, что в 80-е годы ей доверяли престижные направления в южные города и на Москву. Была на хорошем счету у руководства, но по стечению обстоятельств в начале 90-х пришлось уволиться с железной дороги. В то время устроиться на работу было очень тяжело. Чтобы прокормить детей, стала собирать бутылки по подъездам. Но когда в связи с антитеррористическими мероприятиями позакрывали металлическими дверями все подвалы и мусорные камеры, пришлось перейти на свалку. - Сейчас я уже не пытаюсь куда-то устраиваться. Отвыкла от работы в организациях, мне больше здесь нравится, - делится Тамара, доставая из кучи пакет с гнилыми овощами. - Я не считаю, что мы здесь живем плохо. Ко мне сюда часто приходят подруги из города, смотрят на мою одежду, деликатесы на столе и говорят, что мы на мусоре имеем больше, чем они на своих предприятиях. Расквитавшись с картофельными очистками и замороженными мандаринами, Тома приступает к поиску спиртного к обеду. Определив зорким взглядом в глубине кучи несколько бутылок пива, дама клюкой достает замерзшие «Миллер» и «Сокол». После этого приглашает к столу выпить за знакомство. В «Березке» протягиваю Тамаре сторублевую купюру, женщина смотрит недоуменным взглядом и говорит, что гостей здесь угощают бесплатно. Сторублевка все же незаметно исчезает в дубленке хозяйки. На костре тем временем разогревается банка рыбных консервов и размораживается добытое спиртное. Ровно в 12 часов на свалке жизнь замирает, и Тамара предлагает поднять тост за передовиков мусорного производства. В руках хозяйки кружка элитного «Миллера» и сардина. - Недавно ребята из другой бригады нашли на свалке матрас, стали его потрошить, а оттуда вываливаются 25 тысяч рублей. Видимо, кто-то копил на «черный» день и забыл про заначку и вместе с ней выбросил матрас в контейнер, - рассказывает Сергей, разместившись в кресле. - Вот у нас здесь был праздник, мы целую неделю гудели, позволили себе чуть расслабиться. Лялечки со свалки и их ухажеры К разговору о счастливчиках присоединяется Татьяна. В качестве съестного к столу она привезла в коляске ящик замороженных овощей: лук, огурцы, помидоры. - Вы посмотрите на нас, как мы прекрасно выглядим, - позирует в оранжевой дубленке гостья. - Вчера раскопала косметику себе и подругам: хорошую помаду, тени вроде бы элитной марки. Женщина и на свалке должна быть женщиной и выглядеть безукоризненно. Тут ведь и украшения находим, «печатки» попадаются, серьги, кольца. А в город мы вообще выходим, как лялечки. Никто и не скажет, что я с утра до вечера на мусоре пашу. Рядом сидящие подтверждают слова Татьяны и предлагают после обеда познакомиться с эксклюзивными, по их мнению, вещами. Ближе к двум часам на свалке снова один за другим стали разгружаться мусоровозы, а у бомжей началась вторая половина рабочего дня. Постояльцы приветствуют водителей машин и грузчиков, интересуются их делами. - Мы для них - боги, бомжи нас хорошо знают, да и мы старожилов свалки тоже по именам помним, - говорит Юрий Жилкин, грузчик ООО «Чистый город». - А среди мусора сейчас можно найти столько всего. Сегодня ведь многие живут в достатке и выкидывают в контейнеры практически новую одежду, нераспечатанные коробки с продуктами. Татьяна узнает у знакомого грузчика, когда привезут партию из супермаркета, и отправляется разбирать только что привезенный мусор. Сразу же попадаются зимние мужские сапоги, детские кроссовки. Женщина откладывает обувь в сторону и приступает к проверке карманов выброшенных брюк и рубашек. - Это очень важный момент в нашей работе, очень часто люди забывают в карманах деньги, драгоценности, - поясняет Татьяна. - Поэтому практически каждый день попадается наличность, особенно в мужских брюках и пиджаках, видимо, жены не успели вытащить деньги. - Свалку еще называют магазином «Березка». Здесь при желании можно найти все: и продукты питания, и одежду, и технику, - присоединяется Герман. - Недавно нашел сотовый телефон. Теперь хочу подключиться для того, чтобы связываться с коллегами по работе. Свалка ведь большая, пока дойдешь с одного конца на другой, потратишь уйму времени. Наш экскурсовод по свалке Татьяна продолжает рассказывать об одежде, которую можно найти в мусорных бутиках. Говорит, что обеспечивает вещами всю свою семью, детей с внуками, которые живут в городе. Недавно полностью одела внучку - от трусиков до дубленки. Себе нашла вечернее платье на выход. Скоро у знакомого будет день рождения, вопрос с нарядом уже решен, теперь нужно найти подарок. - За неделю до гулянки начинаю выбирать что-нибудь подходящее. Прошлый раз своему кавалеру подарила туалетную воду в упаковке, нашла ее среди мусора. Потом оформила целлофанчиком - и подарочек готов. Сейчас мой мужчина пахнет барбарисом, - делится Татьяна. - А на мой юбилей подруги подарили мне золотые серьги. Я их, правда, продала за бесценок, сейчас жалею, все-таки золото есть золото. Дни рождения на свалке отмечают всем коллективом. На стол идут в основном дорогие продукты: копченая колбаса, сыры, шоколадные конфеты. К знаменательным датам гости стараются подобрать обновки и пощеголять перед друзьями в сапожках на высоких каблуках, платьях с разрезом, мужчины надевают костюмы и даже галстуки. Как правило, веселье заканчивается глубокой ночью пьяными разборками. Нередко выяснение личных отношений заканчивается убийством. Летом с несговорчивым мусорным королем так и поступили. После нескольких предупреждений коллеги решили не церемониться и прямо на свалке расквитались с непризнанным вождем. Интеллигенция борется с непорядочными свинарями На окраине свалки работает местная знаменитость Петрович. У него высшее инженерное образование. В прошлой жизни занимал руководящую должность в строительной организации. Сейчас копошится с гнилыми овощами. Петрович просит не фотографировать, говорит, что еще не смирился со своей участью и не хочет, чтобы его увидели старые друзья. - Когда я был руководителем, конечно, я всем был нужен, были друзья. А когда по жизненным обстоятельствам ушел с работы, обо мне все забыли. Такова жизнь, и приходится принимать ее такой, какая она есть, - философствует Петрович, откладывая в сторону стеклянные бутылки. Сбор и сдача бутылок, металлолома являются основными статьями дохода обитателей свалок. В последнее время уже не осталось металла, поэтому больших денег на этом не заработаешь. Тара из-под пива, вина и минеральной воды в отличие от цветмета приносит стабильный доход. В среднем одна бутылка стоит рубль. За день можно насобирать два - три ящика, это шестьдесят рублей прибыли. После Нового года очень хорошо идет бутылка из-под шампанского, в первые дни января заработок мог доходить до двухсот целковых. Есть еще один способ заработать наличность. Это сбор отходов для свиней. Частники покупают у бомжей гнилые овощи, продукты питания по 10 рублей за коробку от мандаринов. - Есть порядочные свинари, которые платят деньги по тарифам, а есть обнаглевшие: загрузят машину отходами, кинут нам бутылку водки и пачку сигарет и уезжают, - говорит Петрович. - Если второй раз такое повторяется, то с частниками начинаем разговаривать уже по-другому. Можем и колеса проколоть, и стекла разбить. Нам терять нечего. Мусорные сновидения Местная власть пытается помочь бомжам: в городском кафе организовали бесплатные обеды, сейчас планируют открыть ночлежку. Но кардинально изменить жизнь людей, которые оказались на дне из-за рыночных реформ, городская администрация не может. Сегодня бомжам нужны прежде всего жилье и прописка, потому что только при наличии регистрации можно устроиться на работу. Но найти десятки квартир для людей, которые обитают на свалке, нереально. Поэтому бомжи со своими проблемами остаются один на один, а общество старается не замечать этих людей. Впрочем, сами бомжи не считают себя обделенными. За несколько лет такой жизни у них происходит психологическая ломка, поэтому гнилые овощи, рой мух, зловонный запах отходов становятся нормой. Хотя, как и у любого человека, остаются характер, душа и человеческие ценности. Рабочий день подходит к концу, около двадцати машин мусора переработаны, бомжи подсчитывают собранные бутылки, коробки с отходами, разбирают найденные вещи. Среда и суббота на свалке выходные, потому что в эти дни не работают мусоровозные машины ООО «Чистый город». Временное затишье нарушают только стаи ворон, кружащих над свалкой, и собаки, которые доедают то, что оставили бомжи. Уже завтра на мусорном Клондайке работа закипит снова. Жизнь на свалке продолжается: здесь так же, как и везде, знакомятся, влюбляются, рожают детей, отмечают праздники. И люди, обитающие среди куч мусора, как ни странно, с уверенностью смотрят в будущее, строят планы на перспективу. Влюбленные Тамара с Виктором хотят родить мальчика, рассудительный Герман - заработать на квартиру в бараке. Модница Татьяна мечтает отдохнуть на море, недавно ей даже сон такой приснился, а интеллигент Петрович - вернуться на свою любимую работу, на стройку. А пока на свалку приехали новички Сергей и Вера, которые только постигают азы мусорного производства и тонкости этой жизни.