Подписание мюнхенского соглашения год. Мюнхенское соглашение (1938г)

Литература

• д.и.н. Рэм Симоненко . Мюнхен (документальный очерк): ч.1 , ч.2
• С. Кретинин . Судетские немцы в 1918-1945 гг.: Народ без родины. Воронеж, 2000.
• Системная история международных отношений . Под ред. Богатурова А. Д. - М: Московский Рабочий, 2000, глава 10. ISBN 5-89554-138-0
• Малая советская энциклопедия. Т.8 - М: 1939, с. 449
• СОГЛАШЕНИЕ МЕЖДУ ГЕРМАНИЕЙ, ВЕЛИКОБРИТАНИЕЙ, ФРАНЦИЕЙ И ИТАЛИЕЙ 29 сентября 1938 г.
• Krejčí, Oskar . «Geopolitics of the Central European Region. The view from Prague and Bratislava» Bratislava: Veda, 2005. 494 p. (Free download)

Примечания

Ссылки

• «Наталия Нарочницкая: „Запад не хотел, чтобы после Мюнхена Гитлер остановился“»

Wikimedia Foundation . 2010 .

Смотреть что такое "Мюнхенский сговор" в других словарях:

Мюнхенское соглашение 1938 года (в советской историографии обычно Мюнхенский сговор) соглашение, составленное в Мюнхене 29 сентября 1938 года и подписанное 30 сентября того же года премьер министром Великобритании Невиллом Чемберленом, премьер… … Википедия

Война, порожденная системой империализма и возникшая вначале внутри этой системы между главными фаш. гос вами Германией и Италией, с одной стороны, и Великобританией и Францией, с другой; в ходе дальнейшего развития событий, приняв всемирный… … Советская историческая энциклопедия

Во время подписания Мюнхенского соглашения. Слева направо: Чемберлен, Даладье, Гитлер, Муссолини и Чиано … Википедия

Министерство образования и науки Российской Федерации

Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение

высшего профессионального образования

«Чувашский государственный педагогический

университет им. И. Я. Яковлева»

КАФЕДРА ВСЕОБЩЕЙ ИСТОРИИ

КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА

по Новейшей истории стран Европы и Америки

на тему «Мюнхенский договор 1939г.»

Работа выполнена

студентом VI курса,

заочной формы обучения,

специальности 050401

«История» с дополнительной

специальностью «Юриспруденция»

Кузнецовым Дмитрием Васильевичем

Проверил:

доцент, канд. ист. Наук Волков П. Н.

Чебоксары 2014

Предпосылки Мюнхенского договора

Принятие Мюнхенского договора

Последствия Мюнхенского договора

Заключение

Введение

мюнхенский договор чехословацкий судетский

Мюнхенский договор, это решающий шаг к развязыванию Второй мировой войны - так большинство современных историков характеризует заключенное в 1938 году в Мюнхене соглашение четырех держав - Великобритании, Германии, Италии и Франции. Оно лишило тогдашнюю Чехословакию обширных приграничных областей, населенных немцами, и стало прелюдией к окончательному краху Чехословацкой республики.

Актуальность темы контрольной работы определена тем, что 20 век был периодом наиболее острых конфликтов, сопровождавшихся высокой стратегической и военной подготовкой. Но по вопросам большинства из них, нет четкого представления и по сей день. Среди историков не утихают споры по вопросу самого крупного конфликта века - второй мировой войны и ее причинах, а именно об Мюнхенском сговоре.

Целью работы является рассмотрение политических взглядов А. Гитлера и его стремления к реализации Мюнхенского соглашения.

Объектом исследования является мюнхенские договоренности между Германией, Англией, Францией и Италией.

Предметом исследования является основная политическая цель Мюнхенского сговора.

В контрольной работе поставлены и решены следующие задачи:

Раскрыть предпосылки создания Мюнхенского договора;

Рассмотреть этапы реализации Мюнхенского договора;

Проанализировать последствия Мюнхенского заговора.

Данная контрольная работа состоит из введения, одной главы и трех параграфов, заключения и списка использованных источников и литературы.

Предпосылки Мюнхенского договора

Путь к Мюнхену начался задолго до того, как в баварской столице сошлись лидеры четырех стран. Существовали внешние и внутренние предпосылки к чехословацкой трагедии 1938 г. Те и другие вытекали из так называемой «Версальской системы», сложившейся в Европе после Первой мировой войны. Эта система была направлена на блокирование Германии, потерпевшей поражение в войне, и связывала страны Центральной Европы с победившей Францией и - в меньшей степени - с Великобританией. Однако у западных держав в 30-е годы не хватило сил и решимости для защиты своих интересов, в то время как Германия после прихода в 1933 году к власти Гитлера взяла курс на реванш.

«Чехословакия - демократическая республика, находившаяся в тесном союзе с Францией, - была препятствием на пути немецкой экспансии. К тому же в самой Чехословакии жило три с половиной миллиона немцев, и отношения между властями республики и немецким меньшинством были далеко не идиллическими. Причин тому было много: давние взаимные обиды; отказ Праги предоставить автономию районам, населенным немцами; экономический кризис, больно ударивший именно по этим районам; наконец, радикализация судетских немцев после прихода нацистов к власти в Германии. Верным помощником Берлина в Чехословакии стала Судетонемецкая партия, возглавлявшаяся Конрадом Генлайном».

Гитлер на митинге: «Сейчас перед нами стоит последняя проблема, которая должна быть и будет решена!». «Под влиянием Берлина в апреле 1938 года Судето-немецкая партия приняла так называемую Карлсбадскую программу, в которой среди прочего требовала широкой автономии судетонемецких территорий, изгнания оттуда чешских чиновников и свободы пропаганды «немецкого мировоззрения», под которым имелся в виду национал-социализм. Но это было только начало. Конечной целью генлайновцев стало отторжение судетонемецких районов от Чехословакии и присоединение их к рейху. В течение лета 1938 года ситуация в Чехословакии и вокруг нее накалялась. Угроза войны с Германией, выступавшей в роли защитницы судетских немцев, становилась все более реальной».

Франция, не уверенная в своих силах, не хотела воевать с Германией без поддержки Великобритании, которая, однако, не была связана с Чехословакией какими-либо обязательствами. Лондон подталкивал Париж к поиску компромисса с Берлином - пусть даже за счет Праги.

Иной была позиция СССР, с которым Чехословакию с 1935 года тоже связывал договор о военном союзе. Он, правда, предусматривал, что Москва сможет прийти на помощь чехам и словакам только в случае, если это сделает и Париж.

В августе 1938 года Судето-немецкая партия организовала в пограничных районах беспорядки, которые были быстро подавлены чехословацкой полицией и армией. Генлайн и его соратники бежали в Германию. Жертв было совсем немного, но в немецкой печати развернулась яростная античешская кампания. Западные державы, стремясь избежать войны, оказывали давление на Прагу, добиваясь от нее уступок немецкому меньшинству. Президент Чехословакии Э. Бенеш пошел на уступки, которые даже несколько превышали требования Карлсбадской программы.

«Сентябрь 1938 года стал месяцем лихорадочной дипломатической активности. Чемберлен дважды летал к Гитлеру, пытаясь добиться от нацистского вождя условий, на которых тот отказался бы от нападения на Чехословакию. Первоначально таким условием была уступка всех территорий, где немецкое население составляло более половины. С таким требованием правительства Великобритании и Франции и обратились к Чехословакии. Та 20 сентября отвергла их ультиматум, но уже через сутки вынуждена была согласиться - после того, как Лондон и Париж открыто пригрозили, что не придут на помощь в случае войны с Германией, которая теперь становилась неизбежной. Однако согласие правительства вызвало взрыв возмущения в обществе. На улицы Праги вышло около четверти миллиона человек, требовавших от властей защитить республику. Было создано «правительство национального единства», которое возглавил ветеран чехословацких легионов генерал Ян Сыровы».

сентября была объявлена всеобщая мобилизация. Знаменитый чешский актер Я. Верих позднее так вспоминал об этом: «Прага начала полниться мужчинами, которые несли свои вещи, ждали трамвая, мужчинами, рядом с которыми были женщины, которые их обнимали, некоторые женщины плакали, словом - в Праге началась мобилизация. Это была ночь, полная ожидания, потому что все мы думали и были готовы к тому, что немецкие фашисты ударят. Помню, как тогда перед домами стояли в основном женщины, старушки и молодые, и смотрели на покрытое тучами рассветное небо, ожидая, что услышат звук моторов немецких самолетов. Моторы молчали, и люди были в каком-то смысле даже разочарованы, потому что начали подозревать, что-то происходит что-то нехорошее, нечестное. Та ночь была по-своему лучшей ночью этого народа. Потому что тогда этот народ стоял как один человек - и не боялся».

Несколько дней судьба Чехословакии и Европы колебалась на весах. Шанс на то, что правительства Даладье и Чемберлена, стремившиеся к умиротворению Германии, падут, открыв дорогу более решительным политикам, был не так уж мал - но оппозиции в обеих странах не хватило сил. Сторонники умиротворения перешли в контратаку. «Чемберлен послал Гитлеру телеграмму, в которой уверял, что добьется согласия Чехословакии уступить пограничные территории. 27 сентября министр иностранных дел Франции Боннэ заявил, что политическая и экономическая ситуация его страны не позволяет ей вступить в войну из-за «второстепенных споров». На следующий день итальянский диктатор Муссолини предложил немецкому, британскому и французскому лидерам совместно обсудить чехословацкую проблему». Местом встречи был выбран Мюнхен. По настоянию Гитлера представители Чехословакии даже не были приглашены на совещание, на котором решалась судьба их страны.

2. Принятие Мюнхенского договора

Поздно вечером 29 сентября соглашение было выработано. Далее Чехословакии предлагалось в течение 10 дней эвакуировать все войска и органы власти из приграничных районов. Специально оговаривалось, что при этом не будет произведено никаких разрушений имеющихся сооружений.

Утром 30 сентября президент Бенеш, посоветовавшись с членами правительства, после мучительных колебаний согласился с продиктованными условиями, оставлявшими от его страны нежизнеспособный и беззащитный обрубок.

Премьер-министр Сыровы заявил 30 сентября в обращении к народу, что в Мюнхене сошлись четыре великие европейские державы и решили призвать нас согласиться с новыми границами, которые отделят территории, населенные немцами, от нашего государства. У нас был выбор между отчаянным и бесперспективным сопротивлением, которое означало бы принести в жертву не только взрослых мужчин, но и детей, и женщин, - и принятием условий, которые по своей беспощадности, будучи выдвинуты в результате давления и без войны, не имеют аналога в истории.

Это трагическое решение по сей день служит в чешском обществе предметом споров. В 1980-е гг. вышла нашумевшая книга жившего тогда в эмиграции историка Я. Тесаржа «Мюнхенский комплекс», в которой автор обвиняет Э. Бенеша и других чехословацких лидеров в нерешительности и безответственности. Некоторые историки утверждают также, что осенью 1938 года у Чехословакии был шанс довольно долго сопротивляться гитлеровской агрессии. По их мнению, на помощь Чехословакии мог прийти Советский Союз, а обстановка в западных странах за это время изменилась бы настолько, что и их позиция могла бы стать иной. Еще один аргумент - оппозиционные настроения среди немецких генералов, считавших политику Гитлера авантюристической. В случае затянувшейся войны с Чехословакией военные могли бы попытаться отстранить нацистского вождя от власти.

Все эти рассуждения, впрочем, не имеют практического смысла: мюнхенский диктат был принят, Германия могла праздновать бескровную победу, а Чемберлен - хвастаться тем, что привез соотечественникам «мир для нашего времени». Как известно, он просчитался. В марте 1939 г. Гитлер грубо нарушил мюнхенские обязательства, оккупировав остаток чешских земель, а полгода спустя напал на Польшу. Западным державам пришлось-таки воевать с Германией, но уже в куда менее выгодных условиях, чем в 1938 г. Президент Бенеш предвидел это сразу после Мюнхена, когда заявил: «То, что происходит сейчас - начало большой европейской трагедии. Война будет. Наши союзники не хотят воевать вместе с нами сейчас, в лучших обстоятельствах. Что ж, им придется воевать за нас, когда мы сами уже не будем иметь возможности воевать. Всем придется тяжело расплатиться».

Последствия Мюнхенского договора

По условиям Мюнхенского соглашения Гитлер получил все то, что он требовал в Годесберге, а международная комиссия под давлением его угроз дала ему еще больше. Окончательное соглашение, подписанное 20 ноября 1938 г., обязывало Чехословакию отдать Германии 11 тыс. квадратных миль своей территории, на которой проживало 2 млн 800 тыс. судетских немцев и 800 тыс. чехов. На этой территории размешалась широко разветвленная система чешских укреплений, считавшихся самыми неприступными в Европе.

В начале Мюнхенской конференции Гитлер выступил с речью, в которой потребовал «в интересах европейского мира» немедленной передачи Судетской области и заявил, что при любых условиях его войска 1 октября будут введены в пограничные зоны. При этом фюрер заверил, что у Германии других притязаний в Европе нет. Задачу конференции он определил так: придать вступлению германских войск на территорию Чехословакии законный характер и исключить применение оружия. Чехословацкая делегация не была допущена к переговорам.

Мюнхенский диктат, навязанный Чехословакии силой, с самого начала был противозаконным актом. Итогом конференции было решение об отторжении Чехословакии в пользу Германии Судетской области, а также удовлетворение территориальных претензий хортистской Венгрии и панской Польши.

В дополнении к соглашению Англия и Франция обязывались предоставить совместно с Германией и Италией «гарантии» Чехословакии против неспровоцированной агрессии. Своеобразным вознаграждением за предательство в отношении Чехословакии явилась подписанная 30 сентября Гитлером и Чемберленом англо-германская декларация, в которой говорилось об «усилиях по устранению возможных источников разногласий…». По существу этот документ оценивался как акт о ненападении между Англией и Германией.

Мюнхенское соглашение - один из самых позорных актов в международной политике западных держав. На глазах у всего человечества суверенное европейское государство было отдано гитлеровцам на разграбление. Рассчитывая направить дальнейшую германскую агрессию на Восток, «умиротворители» просчитались,так как они в первую очередь ухудшили положение своих стран в дальнейшей схватке с фашизмом.

На тот момент Чехословакия представляла величайшую ценность для обороны Европы. Лишившись ее, союзники лишились первоклассных дивизий, единственной первоклассной армии в восточной Европе. Все это теперь было в руках Гитлера. Благодаря Мюнхенскому сговору Германия приобрела бесценные источники сырья и первоклассную промышленность этой страны. Все это всерьез ускорило процессы развития и подготовки Германии к войне. Один из основных минусов - это то, что Гитлер увидел безвольный характер западных лидеров, он понял, что ему все позволено, и можно ни с кем не считаться.

В последовавший за Мюнхеном год германская армия приближалась к полной боевой готовности, хотя у нее было меньше обученных резервов, чем у французов. Мюнхенский сговор ускорил назревание предвоенного политического кризиса, приведшего ко второй мировой войне. На деле именно этим соглашением была предусмотрена и дозволена война.

Заключение

В заключении можно отметить, что заключение Мюнхенского соглашения 29-30 сентября 1938 г., между демократическими Великобританией и Францией и фашистскими Германией и Италией является наглядным примером, того, что это был прямой путь к неисправимой ошибке, приведшей к трагедии.

Итогом договоренностей в Мюнхене был фактический раздел Чехословакии. Яблоком раздора стала Судетская область Чехословакии, в которой проживали немцы. Гитлер угрожал начать войну в Европе, в случае уступки - гарантировать крепкий мир, но данного обязательства не сдержал.

В результате. 29-30 сентября 1938 года в мюнхенской резиденции Гитлера Фюрербау состоялась встреча глав правительств Германии, Италии, Великобритании и Франции. Не было услышано мнение Советского Союза, с которым в 1935 г. Чехословакия подписала договор о создании оборонительного союза. В итоге было заключено соглашение, гарантировавшее мир со стороны Германии в обмен на территориальные уступки.

Британский премьер Н. Чемберлен был горд заключенным соглашением. Вернувшись в Англию, он заявил: «Я привез мир нашему поколению». Куда более сдержанной была реакция мудрого английского политика У. Черчилля. Он произнес такие слова: «Англии был предложен выбор между войной и бесчестием. Она выбрала бесчестие и получит войну».

В конце концов, так оно и произошло. Уже 15 марта 1939 г. Гитлер, в нарушение Мюнхенского соглашения оккупировал остаток Чехии, включив эту территорию в состав Германии как «Протекторат Богемии и Моравии». В Словакии Гитлер создал марионеточное правительство, передав Венгрии в довесок к Южной Словакии еще и город Кошице с Прикарпатьем. Нацистской Германии досталась вся тяжелая промышленность Чехословакии вместе с автомобильными и оружейными заводами этой страны, это пришпорило и без того немалые амбиции Гитлера. Вступив на территорию Чехословакии, гитлеровский вермахт приблизился к границам СССР. На очереди в амбициозных планах нацистов стояла Польша, и вскоре в Европе разгорелся пожар войны.

Список использованных источников и литературы

1. Литература

Адамчик, В. В. Всемирная история / В. В. Адамчик. - М. : Росно, 2010. - 960 с.

Алексашкина, Л. Н. Всеобщая история. XX века. Учебник для общеобразовательных учреждений (базовый и профильный уровни) / Л. Н. Алексашкина. - М. : Мнемозина, 2013. - 319 c.

Боярский, М. Н. История Второй мировой войны / М. Н. Боярский. - М. : АСТ, 2010. - 352 с.

Васильев, Л. С. Всеобщая история / Л. С. Васильев. - М. : КДУ, 2013. - 606 c.

Гаджиев, К. С. Новейшая история стран Европы и Америки. XX век. / К. С. Гаджиев, Т. А. Закаурцева. - М. : Владос, 2010. - 336 с.

Капица, Ф. С. Великий Гитлер / Ф. С. Капица. - М. : АСТ, Фил. общ-во Слово, 2010. - 544 c.

Марьина, В. В. Второй президент Чехословакии Эдвард Бенеш: политик и человек. 1884-1948 / В. В. Марьина. - М. : Индрик, 2013. - 488 с.

Новиков, С. В. Всеобщая история / С. В. Новиков, А. С. Маныкин, О. В. Дмитриева. - М. : АСТ, Слово, Полиграфиздат, 2012. - 640 c.

Понтинг, К. Всемирная история. Новый взгляд / К. Понтинг. - М. : АСТ, 2010. - 958 с.

Осенним днем в резиденции канцлера Германии Адольфа Гитлера Фюрербау собрались высокие гости. Результатом не очень долгих переговоров стал так называемый Мюнхенский сговор (1938 г.). Предательство или ошибка - что это было? До сих пор историки разных стран спорят на эту тему, а так как политические интересы представителей государственной науки отличаются, то каждый из них настаивает на своем. Западным ученым выгоднее представить это соглашение некоей оплошностью Даладье и Чемберлена. Ну, доверчивые они оказались выше всякой меры, а коварный Гитлер их обманул. А что же произошло на самом деле? Что же такое этот самый Мюнхенский сговор 1938 г.? Предательство или ошибка? Или просто преступление?

Западная версия начала Второй мировой войны

После распада Советского Союза, а вернее уже в последние годы его существования, в мировой военно-исторической литературе появились первые упоминания о таинственных событиях, предшествовавших нападению Гитлера. К тому же на фоне требований рассекретить полный текст договора о ненападении, подписанного Молотовым и Риббентропом в августе 1939 года, достаточно ясно обозначилась цель этих публикаций, состоявшая в том, чтобы разделить вину между нацистской Германией и сталинским СССР за развязывание Второй мировой войны. Вскоре акцент был смешен еще далее. Главным зачинщиком почти открыто объявлялся Советский Союз, а Гитлеру отводилась роль, скорее, невинной жертвы. Что касается других стран-участниц войны, то с ними в этом плане было вроде бы все ясно. Франция из пострадавших, к удивлению подписывающего капитуляцию Кейтеля, попала в победители. Британия, как и примкнувшая к ней в 1944 году Америка, вела праведную войну за свободу и демократию. Польша невинно пала под натиском Красной армии и Вермахта, ударивших с двух сторон.

Вот такая трактовка событий, отсчет которых ведется с даты 23 августа 1939 года. Почему же именно с нее? Потому что, если благоразумно опустить предшествующие соглашения, версия выглядит стройно, логично и однозначно. Это Сталин виноват. Ну, еще, конечно, Гитлер. Так, самую малость. И вся гипотеза начинает трещать по швам, если вспомнить события, произошедшие годом раньше, а именно Мюнхенский сговор 1938 г. Предательство или ошибка это было, в данном случае неважно. Значение имеют только факты.

Исходная ситуация

А факты были такими: в входившей в состав Чехословакии, жили немцы - три с половиной миллиона человек. Кроме них, там было еще свыше десяти миллионов чехов, и мощная укрепленная линия обороны, обращенная в сторону Германии. Что касается Чехословакии, то страна эта имела развитую промышленность, в частности оружейную, и считалась во многих отношениях не последней в Европе, в том числе и по мощи вооруженных сил. И вот в таких не очень выгодных условиях Гитлер решил присвоить Судетскую область вместе со всем, что в ней находилось. А потом планировал захватить и всю остальную территорию Чехословакии, правда, он об этом никому не сказал, когда подписывал Мюнхенское соглашение 1938 года. Его, собственно, об этом и не спрашивал никто. Так вот у него все получилось.

Расклад сил

Германский канцлер применил прием, называемый в среде карточных игроков блефом. Он прямо заявил, что готов применить военную силу, в случае если Судеты ему не отдадут мирно и добровольно. На самом деле возможности такой у фашистской Германии не было. На тот момент немецкий мобилизационный потенциал составлял 37 дивизий против 36 чешских, но западная граница рейха в этом случае оставалась незащищенной. При этом следует учитывать, что для успешного наступления, по всем военным канонам, атакующим требуется как минимум трехкратное превосходство. А судетские укрепления были серьезной преградой. Знал ли об этом Невилл Чемберлен? Или британская разведка (которую сами англичане очень любят превозносить) даром ела свой хлеб?

Помимо примерного численного паритета, у Чехословакии осенью 1938 года было преимущество в вооружении. Страна занимала лидерские позиции по экспорту оборонной продукции, а танки (позже захваченные немцами) составляли значительный процент танковых войск Германии в июне 1941 года.

Участники переговоров

Государства, подписавшие сумели достичь компромисса. От Германии - Адольф Гитлер, от Италии - Бенито Муссолини. Это с одной стороны. Сегодня всем известно, что в конце тридцатых годов в этих странах были Тогда, в это тоже тайны не составляло. А с другой, представлявшей демократические силы? Из Лондона приехал Невилл Чемберлен, а из Парижа - Эдуард Даладье. Все! Представителей СССР никто не звал, но в этом ничего удивительного нет. Странно другое - не пригласили также и чехословацкого президента Эдварда Бенеша. Действительно, а он здесь при чем?

Позиция Польши

Бесспорно, Вторая мировая война - самая трагическая страница польской истории. Однако год до своего падения под натиском Вермахта эта страна прожила не в заботе об укреплении собственных границ - она даже умудрилась их расширить! Сразу же после занятия Судет немцами поляки выдвинули Праге ультиматум, смысл которого в общих чертах повторял Мюнхенское соглашение. Кратко его можно сформулировать как требование освободить Тешинскую область. Дожидаться ответа не стали и ввели войска в указанный район, в котором из двухсот тысяч жителей восемьдесят составляли этнические поляки. Позже Черчилль назовет эти действия «жадностью гиены».

Против кого «умиротворяли» Гитлера

Суть Мюнхенского соглашения проста: Великобритания и Франция обязали Чехословакию пойти на территориальные уступки ради умиротворения Гитлера. Чемберлен, прилетев в Лондон, потряс подписанным документом и пообещал долгий мир. Насколько он был искренним, человечеству достоверно никогда уже не станет известно, но предположения по этому поводу возможны. Дело в том, что общий вектор движения милитаристских поползновений Германии был направлен на Восток, и это в целом устраивало западных политиков. Надеяться на то, что, почувствовав запах наживы, нацистский лидер успокоится, было бы слишком наивно, даже для Чемберлена и Даладье. Польские шалости не смутили президента Франции и премьера Британии, а Гитлер вообще не придал им значения, зная, что все равно ему достанется не только Тешинская область. А что касается то он в Мюнхен приехал просто «друга поддержать».

Результаты

Германия добилась своего. Немцы получили высокотехнологичные производства вместе с оборудованием и специалистами, сырьевую базу, практически открытую границу, лишенную дорогостоящих укреплений, и большое количество готовой оборонной продукции - от винтовок (миллион штук) до танков, не самых современных, конечно, но и у Вермахта тогда они были не лучше.

В Польше царили патриотические настроения. Промышленный потенциал страны (главным образом металлургический) одномоментно вырос почти в полтора раза, и это было достигнуто безо всяких потерь.

Чехословакия потеряла много. И сейчас не совсем понятно, почему Бенеш вел себя так послушно и не отдал приказ обороняться. А ведь было кому, было и чем. Гитлер лично оценил судетские укрепления, признав, что их штурм был бы авантюрой. Фельдмаршал Кейтель на процессе в Нюрнберге утверждал, что Вермахт вряд ли смог бы победить чехословацкую армию в 1938 году при сложившейся тогда ситуации. А если бы в дело вмешались третьи страны (Франция, Британия, СССР), война закончилась бы очень быстро разгромом Германии. Но всего этого не произошло...

Смысл сегодняшних манипуляций

Так чем же был Мюнхенский сговор 1938 г.? «Предательство или ошибка?» - этот вопрос был бы не так важен теперь, спустя почти семь десятилетий, если бы не некоторые юридические аспекты. После войны были заключены международные договоры, регламентирующие принципы европейского и общемирового устройства. Пока существовал Советский Союз, никому не приходило в голову пересматривать итоги конференций в Ялте и Потсдаме, но после 1991 года возникла странная юридическая коллизия. Один из участников соглашений выбыл, его место заняла независимая Россия, и удержаться от соблазна предъявить ей какие-то претензии, видимо, нашим «западным друзьям» не удалось. Вот тогда и вспомнили о секретных приложениях, 1939 годе и прочих коварствах Иосифа Сталина. А вот про Мюнхен 1938 года забыли. Наверное, по рассеянности…

Ровно 75 лет назад европейский державы предали славянскую Чехословакию, буквально скормив её Гитлеру. Тем самым завершив подготовку нацисткой Германии к войне против Советской России.

Когда речь заходит о начале Второй Мировой войны, британцы и европейцы начинают громко кричать о том, что ответственность за её начало в равной степени несут Германская империя и Советский Союз. Однако, стоит отметить, что все подобные неказистые возгласы прежде всего рассчитаны на современного обывателя, не интересующегося историей прошлых лет. Потому как любой неангажированный историк знает, что фактическим началом Второй Мировой войны было предательство Чехословакии такими странами как Англия, Франция и отчасти США, которые позволили Гитлеру практически беспрепятственно завладеть страной, которая могла остановить дальнейшее развитие событий.

Когда европейские парламентарии говорят о договоре ненападения, заключенном 23 августа 1939 года между Советским Союзом и Германией(известном также как «пакт Молотова-Риббентропа»), они совершенно забывают об одном крайне важном факте. СССР был последней значимой европейской державой, которая подписала подобный договор. В день Мюнхенского сговора - 30 сентября 1938 года точно такой же договор подписала Англия (почти за год до советско-германского договора). 6 декабря 1938 года такой же договор подписала Франция. Разумеется, что те самые «секретные протоколы» к советско-германскому договору о ненападении, по которому СССР якобы договорился с Германией разделить часть Европы на зоны влияния, в подлиннике никто никогда в глаза не видел .

Зато историческим фактом является то, что в результате Мюнхенского сговора 1938 года Англия, Франция и США скормили гитлеровской Германии и Польше Чехословакию, наплевав на все заключенные с ней ранее союзные договорённости. Это и послужило сигналом для скорого начала Второй Мировой войны. Поскольку вина этого преступления лежит целиком и полностью на указанных странах Запада, то сегодня они всячески стараются «перевести стрелки» на Россию, занимаясь откровенной фальсификацией истории.

Давайте вспомним, как это было.

Итак, в 1938 году в Чехословакии проживало порядка 14 миллионов человек. Часть из них, 3,5 миллиона, были по происхождению этническими немцами. Они проживали в Судетской области.

Стоит отметить, что на тот момент Чехословакия являлась одной из самых развитых промышленно стран во всей Европе. Она была одним из ведущих поставщиков оружия на экспорт, армия страны была превосходна вооружена, а в той самой Судецкой области были созданы мощнейшие оборонительные сооружения.

29-30 сентября 1938 г. в Мюнхене при активной поддержке со стороны США произошла встреча глав правительств Англии и Франции, Германии и Италии. Целью встречи стало заочное решение о судьбе Чехословакии, без участия представителей власти самой страны. Удивительно цинично, правда? Вот это предательство сегодня и пытаются прикрыть страны ЕС и США, нарочито сваливая ответственность за разжигание Второй Мировой войны c больной головы на здоровую.

Обратите внимание, что власти Чехословакии были приглашены только на оглашение результатов переговоров . СССР же, который был союзником Чехословакии (равно как и Франция), приглашён вообще не был.

Фактически, Англия и Франция решили заочно судьбу суверенного государства славянского народа.

Потому как западные державы и готовили Гитлера к его главной цели - нападению на СССР.

Об этом открыто говорил Г.Вильсон, доверенный советник британского премьера Чемберлена:

«Прибыль от этого получил бы только большевизм. Этому следует помешать. Необходимо признать право немцев на экспансию на Юго-Восток».

Если бы Вторая Мировая началась с нападения Германии на Чехословакию - нога фашистов не ступила бы на нашу землю!

Когда на Нюрнбергском процессе генералу-фельдмаршаллу Кейтелю задали вопрос: «Напала бы Германия на Чехословакию в 1938 году, если бы западные державы поддержали Прагу?» , он ответил:

«Конечно, нет. Мы не были достаточно сильны с военной точки зрения. Целью Мюнхена (Мюнхенского сговора - прим.Д.Б.) было вытеснить Россию из Европы, выиграть время и завершить вооружение Германии».

Стоит отметить, что армия Гитлера тогда была недостаточно сильна - она вошла в Чехословакию 37 дивизиями. Против 36 прекрасно вооруженных чехословацких дивизий с мощнейшими оборонительными укреплениями в Судетской области.

Кстати, параллельно и Польша предъявила права на чехословацкие земли и вторглась на территорию суверенной страны. Это к тому, что сегодня её все чаще пытаются представить невинной жертвой.

В результате, гитлеровская армия получила более 1 миллиона самозарядных винтовок, десятки тысяч пулемётов и тысячи танков, которые после были использованы в войне против Советского Союза. Не поэтому ли так старались отдать Гитлеру на растерзание Чехословакию британский и французский премьеры Чемберлен и Даладье? Более того, после окончательно аннексии Чехословакии Банк Англии вернул Гитлеру золотой запас этой страны! Что в очередной раз доказывает смысл Мюнхенского сговора.

В результате обмана и предательства Чехословакии со стороны Англии и Франции Гитлер в разы усилил свою армию, что существенно повлияло на его решимость развязать войну. Весьма вероятно, что если бы Гитлер вступил в войну с Чехословакией, которая имела союзные договора с СССР и Францией, то война бы могла бы там и закончиться.

Поэтому совершенно очевидно, почему сегодня страны западного мира так активно ссылаются на фальшивые «секретные соглашения» к советско-германскому договору о ненападении, который Советский Союз заключил в последнюю очередь, уже после аналогичных соглашений между Германией и Англией, Францией, Польшей, Эстонией и Латвией.

P.S. Считаю, что в противовес лжи о несуществующих «секретных протоколах» к советско-германскому договору о ненападении, который фактически дал нам возможность подготовиться к агрессии Гитлера, все мы должны рассказывать правду о Мюнхенском сговоре, который фактически и стал главной предпосылкой к началу Второй Мировой войны.

Мюнхенский сговор был кульминацией провокационной политики Англии и Франции, за которыми стояло правительство США, политики поощрения фашистских агрессоров, подталкивания Германии и Японии к войне против Советского Союза. «Антисоветская направленность гитлеровской политики, - говорил Л. И. Брежнев 8 мая 1965 г., - активно поддерживалась реакционными кругами Запада... Они бросали под ноги Гитлеру новые и новые жертвы, лелея надежду, что он двинет свои полчища на Восток, против страны социализма. Сговор в Мюнхене, выдавший фашистской Германии Чехословакию, был наиболее позорным проявлением этого коварного замысла империалистов» {405} .

Санкционировав расчленение Чехословакии, мюнхенское соглашение не устранило острых империалистических противоречий, которые существовали между Германией, Италией и Японией, с одной стороны, Англией, Францией и США - с другой. Экономика фашистских государств, хотя и испытывала определенные финансовые трудности и недостатки в обеспечении сырьем, быстро развивалась по пути милитаризации. По темпам роста вооружений Германия обогнала США, Англию и Францию. Продолжалась политическая и экономическая экспансия агрессивных государств. Это вело к новому обострению обстановки в Европе и на Дальнем Востоке.

По расчетам правящих кругов Англии и Франции, мюнхенское соглашение, заключенное за спиной СССР и против СССР, должно было подставить его под удар Германии. Печать западных стран подняла шумиху о мнимой военной слабости Страны Советов. Все больше подробностей сообщалось о гитлеровских агрессивных планах в отношении Советской Украины. На дальневосточных рубежах СССР не прекращались пограничные инциденты, организованные японской военщиной.

Правительства Англии и Франции не хотели сотрудничества с Советским Союзом. Они стремились достичь соглашения с агрессивными государствами - Германией, Италией и Японией, чтобы, направив их захватнические устремления на Восток, разом решить все противоречия, возникающие между империалистическими странами, за счет СССР.

Мюнхенское соглашение предусматривало отторжение Германией от Чехословакии Судетской области и всех районов, в которых, по оценке гитлеровцев, преобладало немецкое население. В других пограничных районах предусматривалось проведение плебисцита. Фактически немецкие войска 1 октября 1938 г. захватили и те районы, где намечался плебисцит. Под давлением Германии чехословацкое правительство 7 октября 1938 г. признало автономию Словакии, а 8 октября было вынесено решение о предоставлении автономии Закарпатской Украине. Еще раньше, 1 октября, Польша предъявила Чехословакии ультимативные требования, поддержанные гитлеровцами, о передаче Польше Тешинской области. 2 ноября состоялся так называемый Венский арбитраж, согласно которому Венгрия получила южные районы Словакии и Закарпатской Украины с населением более 1 млн. человек. Это было новое явное нарушение территориальной целостности Чехословакии, совершенное при молчаливом согласии Англии и Франции и вопреки даже подписанному ими мюнхенскому соглашению.

Однако ущерб, причиненный этим соглашением, отнюдь не исчерпывался нарушением территориальной целостности Чехословакии. Страна теряла около половины всех производственных мощностей, в том числе более 80 процентов энергетических ресурсов, 25 процентов мощностей тяжелой промышленности, 50 процентов мощностей легкой промышленности и т. д. {406} . Новыми границами были перерезаны и нарушены важнейшие транспортные артерии страны. Мюнхенский сговор означал такое усиление экономико-политических и военно-стратегических позиций фашистского блока, которое создавало прямую угрозу всей Европе.

11 октября 1938 г. Гитлер дал указание Риббентропу выработать план дальнейшей политической изоляции Чехословакии {407} . Во время визита в Германию нового министра иностранных дел Чехословакии Хвалковского в октябре 1938 г. Гитлер заявил, что он сохранит Чехословакию, если она поймет, что безоговорочно принадлежит к германской сфере и что единственной гарантией ее существования является немецкая гарантия. Хвалковский раболепно обещал повернуть всю политику Чехословакии «на 180 градусов» - в пользу сотрудничества с Германией, что, «конечно, означает конец союзу Москва - Прага - Париж». В экономической области, по его словам, «Чехословакия также хочет полностью включиться в германскую систему» {408} .

В соответствии с гитлеровскими планами чехословацкая экономика все больше включалась в сферу германских экономических интересов. В ноябре 1938 г. в Берлине был подписан германо-чехословацкий протокол о сооружении канала Дунай - Одер, а также германо-чехословацкое соглашение о строительстве немецкой экстерриториальной автострады Вроцлав (Бреслау) - Брно - Вена, проходящей через территорию Чехословакии. Германские монополии интенсивно поглощали чешские предприятия. На грабительской основе велась и торговля. Уже в последнем квартале 1938 г. Чехословакия имела пассивный торговый баланс с Германией в размере 15 млн. крон {409} . Все это подрывало экономику Чехословакии и ставило в зависимость от Германии и ее рынка.

Правительства Англии, Франции и США знали о растущем влиянии фашистской Германии в Чехословакии. Министр иностранных дел Англии Галифакс, сделав на заседании правительства 26 октября 1938 г. краткий обзор политического положения в Чехословакии, выразил лишь надежду, что «Германия будет вести себя разумно» {410} . Сославшись на неосведомленность в конкретных вопросах, он заявил, что, по его мнению, «Чехословакия может достичь более благоприятных результатов путем непосредственных переговоров с Германией, чем взывая к нашей помощи» {411} . Это было как раз то, что и требовалось фашистской Германии.

21 октября 1938 г. Гитлер и Кейтель подписали директиву, предусматривавшую «быструю оккупацию Чехии и изоляцию Словакии» {412} . Правительство фашистской Германии, учитывая капитулянтскую позицию чехословацкого правительства и западных держав, поняло, что вторжение германских войск не встретит большого сопротивления со стороны чехов.

17 декабря 1938 г. Кейтель разослал дополнение к директиве фюрера от 21 октября, в котором планировалось осуществить всю операцию по захвату Чехии силами вермахта мирного времени {413} .

Расколотая, лишенная пограничных укреплений и экономически обескровленная, страна оказалась беззащитной перед угрозой дальнейших агрессивных акций немецко-фашистских захватчиков.

Советский Союз вновь стремился помочь чехословацкому народу. Учитывая, что по мюнхенскому соглашению оставшейся части Чехословакии предоставлялись гарантии от неспровоцированной агрессии, Советское правительство по собственной инициативе 9 октября 1938 г. запросило чехословацкое правительство, желает ли оно получить гарантии новых границ и независимости со стороны СССР. Реакционные правящие круги Чехословакии и на этот раз не приняли дружественной помощи Советского Союза, сославшись на то, что данный вопрос может быть решен только державами - участницами мюнхенского договора {414} .

Не приостанавливая акций прямой и косвенной агрессии против Чехословакии, гитлеровская Германия начала подготовку оккупации Польши - своего союзника по расчленению чешского государства. 24 октября 1938 г. Риббентроп передал польскому послу в Берлине Липскому предложения по «урегулированию» германо-польских спорных вопросов: «воссоединение» Гданьска (Данцига) с рейхом, строительство немцами экстерриториальных авто- и железной дорог через Поморье, продление на 25 лет польско-германского соглашения 1934 г, о ненападении и гарантии Германией польско-германских границ {415} . Кроме того, предлагалось проводить «общую политику в отношении России на базе антикомингерновского пакта» {416} . Это предложение не было случайным! все предвоенные годы Польша совместное наиболее агрессивными силами империализма проводила антисоветскую политику. Однако на этот раз (когда были непосредственно затронуты жизненные интересы Польши) правительство отклонило германские требования. «По внутриполитическим соображениям, - сообщил польский посол Риббентропу 19 ноября 1938 г., - министру иностранных дел Веку трудно согласиться на включение Данцига в рейх» {417} .

Желая укрепить свои позиции, польское правительство сделало попытку опереться на поддержку Советского правительства. 31 октября 1938 г. нарком иностранных дел подтвердил в беседе с польским послом, что пакт о ненападении между СССР и Польшей «сохраняет полностью свою силу» 8„ 27 ноября 1938 г. было опубликовано сообщение ТАСС, в котором подчеркивалось, что в основе отношений между СССР и Польшей остаются «все существующие договоры» {418} . В противовес искренней позиции Советского Союза польские правящие круги продолжали вести двойную игру, заверяя Германию и Японию в неизменности своей антисоветской политики {419} .

Учитывая некоторый поворот в советско-польских отношениях, правительство фашистской Германии временно сняло свои требования к Польше, сконцентрировав основное внимание на подготовке к полному захвату Чехословакии и укреплении германских позиций в странах Дунайского бассейна и на Балканах. Одновременно гитлеровцы начали переговоры о заключении военно-политического союза с Италией и Японией.

13 октября 1938 г. временный поверенный в делах США во Франции Вильсон писал в госдепартамент, что «между недавними событиями в Европе и изменением отношения японцев существует явная связь. Создалось впечатление, что в сентябре позиция японцев на Дальнем Востоке и позиция немцев в Центральной Европе были скоординированы» {420} . В октябре 1938 г. Япония предприняла новое наступление в Южном Китае и захватила Кантон. В ноябре японское правительство сообщило о создании «нового порядка», который обеспечит длительный мир и стабильность в Восточной Азии {421} .

После сговора в Мюнхене значительно возросла агрессивность фашистской Италии. 14 ноября 1938 г. министр иностранных дел Чиано в письме итальянскому послу в Лондоне Гранди впервые откровенно сообщил о колониальных претензиях Италии к Франции как о вопросах практической политики {422} .

30 ноября во время внешнеполитических дебатов в итальянском парламенте была устроена антифранцузская демонстрация, сопровождавшаяся возгласами: «Тунис! Корсика! Савойя!» Эти территориальные требования к Франции были немедленно подхвачены итальянской печатью. 17 декабря Италия официально информировала французское министерство иностранных дел о денонсации франко-итальянского соглашения от 7 января 1935 г., по которому Франция, пытаясь предотвратить итало-германское сближение и сгладить свои противоречия с Италией, сделала ей ряд уступок в африканских колониях {423} . Одновременно разрабатывались основы взаимодействия итало-германских вооруженных сил. 26 ноября 1938 г. германский генеральный штаб представил свои соображения относительно характера будущих операций. Они предусматривали «разделение особых задач и театров военных действий для каждого государства, в рамках которых оно самостоятельно осуществляет операции». Но и Германия, и Италия были едины в том, чтобы «в первую очередь разгромить Францию» {424} .

Правительства же Англии и Франции продолжали свою политику «невмешательства», а на деле фактически потворствовали фашистской агрессии. После подписания англо-германской декларации английское правительство стремилось расширить основы сотрудничества между Англией и Германией в рамках так называемого «общего урегулирования». Оно не только встало на путь признания за Германией ее особых политических интересов в странах Восточной и Юго-Восточной Европы {425} , но и предполагало сделать ряд уступок Германии в области экономики и в колониальном вопросе.

Германский посол в Лондоне Дирксен писал 15 октября 1938 г., что в английском парламенте и прессе «по собственной инициативе» признаются колониальные претензии Германии {426} . Английские империалисты с легким сердцем готовы были идти на подобные уступки, так как намеревались расплачиваться с Гитлером колониальными владениями прежде всего третьих стран (частью Бельгийского Конго, португальской Анголой, французским Камеруном) {427} .

Во второй половине октября 1938 г. Англия начала переговоры с Германией по экономическим вопросам. 18 октября главный экономический советник английского правительства Лейт-Росс в секретной беседе с руководителем германской экономической делегации в Лондоне Рютером выдвинул предложение о широком экономическом сотрудничестве между Англией, Германией, Францией и Италией {428} . 6 ноября заведующий экономическим отделом Форин офис Эштон-Гуэткин предложил представителю рейхсбанка Винке рассмотреть вопрос о предоставлении Германии крупных кредитов, а также о заключении между объединениями промышленников обеих стран соглашения о ценах и рынках {429} . 28 января 1939 г. такое соглашение о разграничении сфер интересов и единых ценах на уголь на рынках третьих стран было подписано между угольными компаниями Англии и Германии {430} .

В середине декабря 1938 г. президент рейхсбанка Шахт посетил Англию. В беседах с управляющим английским банком Норманом, министром торговли Стэнли, главным экономическим советником правительства Лейт-Россом и другими представителями английской экономики он выяснил, что Англия готова пойти еще дальше по пути экономического сотрудничества с Германией {431} . С премьер-министром Англии Чемберленом Шахт обсуждал возможность сотрудничества германского и английского капитала в Китае {432} , а также установления более тесных контактов в области экономики и торговли.

Губительную антинациональную политику сближения с гитлеровской Германией продолжало и правительство Франции. Это сопровождалось, по сообщению английских дипломатов, «чисткой авгиевых конюшен на Кэ д"Орсе», то есть устранением «высших чиновников во французском МИД» только за то, что они «антинацисты» {433} . 13 октября французский посол в Берлине Франсуа-Понсэ в беседе со сгатс-секретарем германского МИД Вейцзекером прозондировал почву о возможности визита в Париж министра иностранных дел Германии Риббентропа для решения вопроса о заключении между Германией и Францией пакта о ненападении, соглашений о консультациях и по финансовым вопросам {434} .

Во время беседы с Гитлером 18 октября 1938 г. Франсуа-Понсэ вновь выдвинул ряд предложений, которые, по его мнению, могли бы послужить основой соглашения между Германией и Францией {435} . Гитлер, по словам посла, «выразил готовность к поиску путей и средств улучшения существующего положения и реализации возможностей, которые содержит в себе мюнхенское соглашение, для умиротворения и сближения двух стран» {436} .

6 декабря 1938 г. во время визита Риббентропа в Париж была подписана франко-германская декларация. Она явилась политическим соглашением, своего рода пактом о ненападении, перечеркнувшим, по существу, советско-французский договор о взаимной помощи 1935 г., к которому французское правительство после Мюнхена относилось, по словам наркома иностранных дел СССР, как к документу фактически недействительному {437} .

По замыслу правящих кругов Франции эта декларация должна была обеспечить безопасность Франции, предоставив Германии свободу действий в Восточной Европе. «Подписание документа в Париже было умным шагом со стороны Риббентропа... - говорилось в материалах, представленных внешнеполитическому комитету английского правительства, - чтобы прикрыть тыл Германии и дать ей свободу рук на Востоке » {438} . Характеризуя позицию Англии по этому вопросу, полпред СССР во Франции писал 27 декабря 1938 г.: «Чемберлен «от всей души» благословил французов на этот шаг, как всецело укладывающийся в его мюнхенскую схему «умиротворения Европы» {439} .

После Мюнхена английское правительство поставило своей целью улучшить отношения с Италией, которая, по словам Чемберлена, являлась «тем концом оси, где легче произвести впечатление» {440} 26 октября 1938 г. английское правительство обсудило вопрос о необходимости ввода в действие англо-итальянского соглашения {441} , подписанного 16 апреля того же года, которое оно охарактеризовало как «пакт мира», заключенный между двумя морскими странами. 16 ноября англо-итальянское соглашение вступило в силу, и в тот же день английский посол в Риме лорд Перт представил министру иностранных дел Италии Чиано новые верительные грамоты на имя «короля Италии и императора Эфиопии» {442} ; тем самым Англия официально признала захват Эфиопии Италией.

28 ноября 1938 г. в печати было опубликовано сообщение о предстоящем визите Чемберлена и Галифакса в Рим. Во время переговоров, состоявшихся 11 - 14 января 1939 г., много внимания было уделено обсуждению испанского вопроса. Пребывание Чемберлена в Риме фактически предрешило судьбу республиканской Испании. Сговор с Муссолини позволил английскому правительству оказать сильный нажим на Францию, чтобы признание фашистского режима в Испании произошло «без ненужной задержки» {443} . 27 февраля правительства Англии и Франции официально признали франкистский режим в Испании.

В ходе бесед Чемберлена и Муссолини обсуждались другие важные проблемы, касающиеся судеб стран Восточной Европы, в частности вопросы о предоставлении гарантий Чехословакии и будущем направлении германской агрессии.

Подводя итоги визиту Чемберлена, полпред СССР в Италии писал, что основной концепцией английского премьер-министра, а также французского министра иностранных дел является направление агрессии оси Рим - Берлин на Восток. «Для этой цели, - отмечал он, - необходимо (по мнению правящих кругов Англии и Франции. - Ред.) сделать уступки на Западе, добиться временного удовлетворения притязания оси и таким путем изменить направление ее агрессии. Мне кажется, что основной целью визита Чемберлена и был зондаж Муссолини относительно подобной перспективы» {444} .

Прежде чем перейти к новым актам агрессии, фашистские государства предприняли шаги к дальнейшей консолидации своих сил путем заключения военно-политического союза. Переговоры Германии, Италии и Японии начались по инициативе германского правительства еще летом 1938 г. Во время мюнхенской конференции Риббентроп вручил министру иностранных дел Италии Чиано немецкий проект тройственного пакта {445} .

Обострение итало-французских противоречий в конце 1938 г. и англо-французская политика попустительства агрессии ускорили принятие правительством Италии предложения гитлеровской Германии о подписании военного пакта трех держав. Выражая свое согласие, Чиано писал Риббентропу 2 января 1939 г., что необходимо лишь представить перед мировой общественностью этот военный союз как «пакт мира» {446} . Между Германией, Италией и Японией уже была достигнута договоренность - подписать пакт 28 января 1939 г. в торжественной обстановке в Берлине {447} . Однако в начале января японское правительство ушло в отставку.

Новый кабинет, возглавляемый Хиранумой, под разными предлогами оттягивал ответ, касающийся заключения тройственного пакта, поскольку в стране разгорелась острая борьба по вопросу о направлении агрессии. Только в апреле 1939 г. японское правительство известило правительства Германии и Италии о том, что согласно подписать пакт, направленный против СССР, но не считает возможным заключать соглашение, направленное одновременно также против Англии, Франции и США {448} . Такая позиция Японии не устраивала Германию и Италию, которые добивались заключения тройственного союза, направленного не только против СССР, но и против западных держав. Поэтому Германия и Италия отклонили японские предложения об ограниченном действии договора.

Одновременно с переговорами о заключении тройственного пакта правительства Германии и Италии предприняли шаги по вовлечению новых стран в сферу своего влияния. Этому способствовало усиление экономического влияния Германии и Италии в странах Восточной и Юго-Восточной Европы, а также то, что со стороны Англии и Франции не было никаких серьезных попыток противостоять германской экспансии в Юго-Восточной Европе.

Под воздействием немецкой дипломатии начался развал Балканской и Малой Антант. В феврале 1939 г. министры иностранных дел Румынии и Югославии заявили на конференции балканских стран: «Малая Антанта больше не существует», а «Балканская Антанта не должна ни при каких обстоятельствах стать орудием, направленным каким-либо образом против Германии» {449} .

В Дунайском бассейне и на Балканах сталкивались интересы капиталистических держав, поэтому малым государствам Юго-Восточной Европы приходилось постоянно лавировать. Тем не менее в своей политике, писал нарком иностранных дел СССР, они постоянно скатывались «к позиции блока агрессоров» {450} . Об этом свидетельствовали присоединение Венгрии к «антикоминтерновскому пакту», рост влияния Германии и Италии на правительства Болгарии, Румынии, Албании и Югославии.

19 января 1939 г. министр иностранных дел Англии Галифакс представил внешнеполитическому комитету английского правительства меморандуму котором он обращал внимание на то, что Германия, судя по поступившим сообщениям, рассматривает вопрос о нападении на западные державы как предварительный шаг к последующей акции на Востоке {451} . Это было ударом для всей внешнеполитической концепции консерваторов, которые полагали, как свидетельствует заявление Галифакса на заседании правительства 25 января 1939 г., что «было бы более логичным и больше соответствовало бы принципам «Майн кампф», если бы нацисты сначала захватили ресурсы Восточной Европы» {452} .

Английское правительство поспешило предпринять ряд дипломатических шагов, чтобы заручиться поддержкой Франции и США в случае войны с Германией {453} . 6 февраля 1939 г. премьер-министр сделал заявление в палате общин, что Великобритания немедленно поддержит Францию, если возникнет угроза ее «жизненным интересам» {454} . Это было несколько запоздалое ответное заявление английского правительства на аналогичное заявление Франции, сделанное в декабре 1938 г. {455} . Так началось становление англо-французской военной коалиции.

Вместе с тем английское правительство, продолжая свою линию, не могло игнорировать недовольство его внешней политикой со стороны тех, кто требовал заключения союза с СССР. Оно предприняло ряд маневров, чтобы создать видимость улучшения отношений с Советским Союзом. В январе 1939 г. после длительного перерыва был назначен новый английский посол в СССР Сидс, который в беседе с Литвиновым заявил о желательности обмена мнениями по международным вопросам {456} . Перестали появляться явно инспирированные Форин офис статьи о предстоящей денонсации англо-советского торгового соглашения. Аналогичные шаги предприняло и французское правительство {457} .

Оценивая эти политические акции Англии и Франции, нарком иностранных дел писал 4 февраля 1939 г. полпреду в Лондоне, что заявлению Сидса «не следует придавать никакого значения»; этим заявлением Чемберлен намерен лишь «закрыть рот» оппозиции, требующей действительного сотрудничества с СССР {458} .

Несмотря на тревожные вести из Германии, правительства Англии и Франции продолжали политику уступок агрессорам. Их эмиссары наряду с действиями, осуществляемыми по дипломатическим каналам, устанавливали личные контакты с руководителями фашистских государств. Так, в феврале 1939 г. Берлин посетил заведующий экономическим отделом Форин офис Эштон-Гуэткин, который был принят Риббентропом, Герингом, Функом и другими руководителями рейха {459} . Активно готовились к визиту в Берлин английские министры Стэнли и Хадсон. В феврале 1939 г. с Риббентропом беседовал граф де Бринон, редактор французской газеты «Энформасьон», пытавшийся заручиться поддержкой Германии для урегулирования франко-итальянских разногласий {460} .

По поручению Даладье и Боннэ французский финансист Бодуэн вел секретные переговоры в Риме с министром иностранных дел Италии Чиано о возможности новых французских уступок Италии в целях франко-итальянского «примирения» {461} . Одновременно велись активные переговоры между промышленниками Англии, Франции и Германии. По инициативе французского правительства было решено создать «франко-германский экономический центр» для развития связей между этими странами {462} . Предусматривалось, что французские и немецкие монополии создадут консорциум для эксплуатации французских колоний, строительства портов в Южной Америке, дорог и мостов на Балканах, разработки металлорудных месторождений в Марокко, Гвинее и других местах {463} . 15 - 16 марта 1939 г. в Дюссельдорфе состоялась конференция представителей английских и германских союзов монополистов, на которой было достигнуто соглашение о разделе мировых рынков {464} .

Центральный Комитет ВКП(б) в Отчетном докладе XVI11 съезду партии, сделанном И. В. Сталиным 10 марта 1939 г., дал четкий анализ международной обстановки, вскрыл истинные мотивы политики «невмешательства», проводимой правительствами Англии, Франции и США, как политики попустительства агрессии, политики натравливания захватчиков на Советский Союз и предупредил, что большая и опасная политическая игра, начатая сторонниками политики «невмешательства», может окончиться для них серьезным провалом {465} .

Обоснованность этой оценки подтвердилась всем последующим ходом событий.

После Мюнхена немецко-фашистская разведка забросила в Богемию и Моравию отряды «свободного корпуса» Генлейна, многочисленные группы диверсантов и террористов. Кроме того, под вывеской «центров германской культуры» там действовали нацистские агитаторы и пропагандисты во главе с заместителем Генлейна Кундтом.

Гитлеровцы установили тесный контакт с полуфашистской католической партией Словакии. Опираясь на эту партию и другие враждебные чехословацкому правительству элементы, гитлеровская разведка создала широкую сеть агентов, которые проникли в важнейшие звенья государственного аппарата Чехословакии. К весне 1939 г. разведывательные службы Германии подготовили условия, необходимые для реализации агрессивного плана немецких монополий в отношении Чехословацкой республики.

В марте 1939 г. гитлеровцы приступили к окончательной ликвидации чехословацкого государства. 14 марта по приказу из Берлина фашиствующие элементы провозгласили «самостоятельность» Словакии, а в Чехии и Моравии организовали ряд наглых провокаций. Готовясь к оккупации чешских районов, «немцы почти не предпринимали никаких мер по сохранению своих действий в тайне» {466} . Естественно, что английское правительство было хорошо осведомлено об этих планах агрессора. 13 марта министерство иностранных дел Англии разослало своим дипломатическим представителям за границей меморандум, в котором указывалось, что при всех обстоятельствах английское правительство не будет проявлять инициативы для противодействия германской агрессии против Чехословакии {467} .

В ночь на 15 марта 1939 г. Гитлер, приняв в Берлине президента Чехословакии Гаху и министра иностранных дел Хвалковского, предъявил им ультиматум с требованием о недопущении всякого сопротивления вторжению германских войск. «...Гаха и Хвалковский незаконно и антиконституционно приняли ультиматум», а также «подписали договор, в котором заявляли, что передают судьбу чешского народа и страны в руки фюрера Германской империи» {468} . 15 марта немецкие войска заняли Прагу.

Английские мюнхенцы с облегчением восприняли известие об оккупации Чехословакии. В тот же день Галифакс заявил французскому послу: Англия и Франция получили «компенсирующее преимущество», заключающееся в том, что «естественным способом» покончено с обязательством о предоставлении гарантии Чехословакии, бывшим «несколько тягостным» для правительств обеих стран {469} . Чемберлен публично заявил в палате общин, что Англия не может считать себя связанной обязательством о гарантии целостности Чехословакии, и сообщил, что его правительство предложило банку немедленно прекратить выплату английского послемюнхенского займа Чехословакии, а также отменило поездку министров Стэнли и Хадсона в Берлин {470} . Никакого осуждения гитлеризма, никакого протеста Чемберленом высказано не было. Наоборот, в своем выступлении в палате общин он утверждал, что Чехословакия прекратила свое существование «в результате внутреннего распада», и объявил о намерении английского правительства следовать прежней внешнеполитической линии, подчеркнув, что «никому не позволит сбить его с этого курса» {471} .

Такой же политики придерживалась и Франция. На заседании парламента 17 марта Даладье не только не произнес ни слова в осуждение германской агрессии, но потребовал чрезвычайных полномочий с целью подавления протеста оппозиционных сил, и в первую очередь компартии. «Большинство палаты, - сообщал в НКИД полпред СССР во Франции, - ответило на это требование громовой овацией в адрес Даладье. Более позорное зрелище трудно было себе представить... Лично я глубоко убежден, что диктатура будет использована скорее для подготовки нового Седана» {472} .

Лишь Советское правительство ясно и четко заявило о своей позиции в связи с ликвидацией Чехословакии, квалифицировав действия Германии как «произвольные, насильственные, агрессивные». «Советское правительство, - говорилось в ноте от 18 марта 1939 г., - не может признать включение в состав Германской империи Чехии, а в той или иной форме также и Словакии правомерным и отвечающим общепризнанным нормам международного права и справедливости или принципу самоопределения народов» {473} .

Советский Союз был единственной страной, готовой оказать действенную помощь Чехословацкой республике до самого последнего момента ее трагедии. «Десять публичных и минимум четырнадцать частных заверений за шесть месяцев помимо нескольких предложений о переговорах между генеральными штабами поистине не могли оставить никаких сомнений у всякого, кто не желал намеренно быть глухим и слепым» {474} , - пишет английский историк-марксист Э. Ротштейн, подводя итог усилиям, предпринятым СССР только в марте - сентябре 1938 г. по спасению Чехословакии.

Оценка мюнхенского диктата, данная Советским Союзом в 1938 - 1939 гг., была вновь подтверждена в договоре о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи между СССР и Чехословацкой социалистической республикой, заключенном 6 мая 1970 г., в котором говорится, что «мюнхенское соглашение от 29 сентября 1938 года было достигнуто под угрозой агрессивной войны и применения силы против Чехословакии, представляло собой составную часть преступного заговора гитлеровской Германии против мира и грубое нарушение основных норм международного права и что поэтому оно является с самого начала недействительным со всеми вытекающими из этого последствиями» {475} .

В результате оккупации Чехословакии фашистская Германия захватила 1582 самолета, 501 зенитное орудие, 2175 пушек, 785 минометов, 43 876 пулеметов, 469 танков, свыше 1 млн. винтовок, 114 тыс. пистолетов, 1 млрд. патронов, 3 млн. снарядов и другие виды военной техники и снаряжения {476} .

С военной точки зрения, писал позднее французский генерал А. Бофр, выигрыш Германии был огромным. Она не только лишила Францию сорока союзных чешских дивизий, но и сумела вооружить сорок немецких дивизий захваченным чешским оружием. Германия стала «господствовать на Дунае и нависла тенью над Балканами» {477} . Достаточно сказать, что только заводы Шкода с августа 1938 г. по сентябрь 1939 г. выпустили почти столько же продукции, сколько все английские военные заводы за тот же период {478} .

22 марта 1939 г. гитлеровцы оккупировали порт Клайпеда (Мемель) и Клайпедскую область, навязав правительству Литвы соответствующий договор {479} . Правительства Англии и Франции молчаливо согласились с этим фактом агрессии, хотя под Клайпедской конвенцией стояли их подписи {480} . Этот новый акт агрессии фашистской Германии дал ей важные стратегические позиции для разбоя в Прибалтике и на Балтийском море.

Укрепив положение на севере, Гитлер поспешил утвердиться в дунайской зоне. 23 марта Германия, давно подбиравшаяся к румынской нефти, навязала Румынии так называемый «хозяйственный договор». Фактически это было кабальное соглашение, которое ставило экономику страны под контроль Германии и наносило еще один удар по англо-французским позициям в Европе. По приложенному к соглашению секретному протоколу румынское правительство брало на себя обязательство всемерно форсировать добычу нефти и вывоз ее в Германию {481} . Германский представитель Вольтат, подписавший договор, докладывал Герингу, что в результате «все страны Юго-Восточной Европы увидят, кто в действительности обладает господствующей, опирающейся на экономические факторы позицией на Дунае» {482} .

Советский Союз, учитывая растущую угрозу странам Восточной и Юго-Восточной Европы со стороны фашистской Германии, предложил немедленно созвать конференцию заинтересованных государств (Великобритании, Франции, Польши, Румынии и СССР) для обсуждения мер помощи Румынии {483} и выразил готовность оказать ей военную поддержку в случае нападения {484} . Однако западные державы отклонили советское предложение и тем самым поддержали гитлеровцев.

Вслед за Германией агрессию в Европе предпринял другой фашистский хищник - Италия. Оказав поддержку рейху в захвате Чехословакии, Муссолини потребовал соответствующей компенсации за «услуги» и получил согласие Германии на агрессию против Албании.

Для проведения операции по захвату Албании был сформирован экспедиционный корпус численностью 22 тыс. человек {485} . В него входили полк легких танков и артиллерия. Для авиационного обеспечения было выделено около 400 самолетов {486} . Агрессор располагал абсолютным превосходством в силах. Албанская армия насчитывала к началу операции около 14 тыс. человек (в том числе 12 тыс. наспех призванных и неподготовленных резервистов), несколько артиллерийских батарей и самолетов {487} . Единственной реальной возможностью активного сопротивления агрессии была мобилизация народа. Именно по этому пути и пытались пойти патриотические силы Албании. В конце марта - начале апреля в Тиране, Дурресе и других городах состоялись митинги и демонстрации, участники которых требовали от правительства срочных мер для обороны страны. Но правительство короля Зогу, боявшееся собственного народа, рассчитывало лишь на помощь западных держав и Балканской Антанты. «Чего хочет народ? - вопрошал М. Коница, советник короля, выступая 6 апреля перед жителями Тираны. - Оружия? Оружие не для народа. Народ не должен этим интересоваться... Народ должен разойтись» {488} .

Утром 7 апреля 1939 г. итальянские вооруженные силы вторглись в Албанию. Несмотря на предательское поведение своего правительства, албанский народ оказал мужественное сопротивление захватчикам. Но силы были слишком неравны. 12 апреля в Тиране состоялось провозглашение «личной унии» между Италией и Албанией, выглядевшее неприкрытым фарсом. Эта уния была одобрена албанской буржуазией и помещиками.

Действия фашистской Италии получили поддержку гитлеровцев. «Германское правительство, - заявил Гитлер, - с глубоким пониманием приветствует и одобряет справедливые действия его друга Италии в Албании» {489} . Вторжение в Албанию явилось нарушением подписанного в 1938 г. соглашения между Англией и Италией, по которому оба государства обязались сохранять статус-кво на Средиземном море. Казалось бы, итальянская агрессия должна была побудить Англию принять ответные меры. На первый взгляд события развивались именно в этом направлении, ибо Галифакс выступил с заявлением о решимости «защитить интересы Англии в Средиземном море», а часть английского флота, приведенного в боевую готовность, покинула свои базы. Но в действительности это была демонстрация, направленная на обман мирового и английского общественного Мнения. В секретной телеграмме английским послам в Белграде и Афинах Галифакс советовал не создавать впечатления, будто «правительство Его Величества готово предпринять какие-либо активные действия при настоящем развитии албанских дел» {490} . Аналогичную позицию заняли правительства Франции и США, а на них ориентировались и страны Балканской Антанты, от которой Албания в первую очередь ожидала поддержки.

Захват Албании привел к резкому изменению политической и военно-стратегической обстановки на Балканах, создал угрозу независимости целому ряду других стран в этом районе мира. Коммунистические и рабочие партии, оценивая создавшуюся обстановку, указывали, что дальнейшее распространение фашистской агрессии - главная опасность, нависшая над народами. В воззвании Коминтерна говорилось: «Как взбесившийся зверь, мечется фашизм по Европе. Он поглотил Австрию и Чехословакию, он занял Мемель (Клайпеду. - Ред.), аннексировал Албанию. Он закидывает петлю на шею Польши. Он рвется на Балканы, угрожая Румынии, Югославии и Греции» {491} .

Захват фашистской Германией Чехословакии и Клайпедской области привел к тому, что Польша оказалась с трех сторон охваченной войсками агрессора. Оккупацией Чехословакии, говорил позже Гитлер своим генералам, «была создана основа для действий против Польши...» {492} .

21 марта 1939 г. министр иностранных дел Германии Риббентроп в беседе с польским послом вновь предъявил требования в отношении Гданьска (Данцига), а также права на строительство экстерриториальной железной дороги и автострады, которые связали бы Германию с Восточной Пруссией {493} . Играя на традиционных антисоветских настроениях польских правителей, Риббентроп дал указание своему послу в Варшаве заявить им, что Германия и Польша смогут проводить в будущем единую восточную политику, так как интересы обеих стран по «защите от большевизма» совпадают {494} . 26 марта 1939 г. польский посол в Берлине Липский передал Риббентропу меморандум своего правительства, в котором германские предложения отклонялись {495} . Этим поспешил воспользоваться Гитлер, который искал только повода, чтобы «избавиться от германо-польского пакта о ненападении» и получить «по отношению к ней (Польше. - Ред.) свободу рук» {496} .

В связи с нависшей над Польшей угрозой фашистской агрессии премьер-министр Англии Чемберлен 31 марта 1939 г. сделал заявление в парламенте о предоставлении гарантий Польше. «В случае любой акции, которая будет явно угрожать независимости Польши, - говорилось в английской декларации, - и которой польское правительство сочтет необходимым оказать сопротивление своими национальными вооруженными силами, правительство Его Величества считает себя обязанным немедленно оказать польскому правительству всю поддержку, которая в его силах» {497} . 13 апреля 1939 г. аналогичное заявление было сделано французским правительством {498} .

Однако Гитлер продолжал активную подготовку захвата Польши. «Польшу необходимо так разбить, - говорил он в эти дни Браухичу, - чтобы в ближайшие десятилетия не было нужды считаться с ней как с политическим фактором» {499} . 11 апреля гитлеровское верховное главнокомандование издало новую директиву «О единой подготовке вооруженных сил к войне», приложением к которой был план войны против Польши, подписанный Кейтелем (план «Вайс»). Добавление Гитлера гласило: «Подготовку следует провести таким образом, чтобы операцию можно было осуществить в любое время, начиная с первого сентября 1939 г.» {500} . Так была установлена дата начала одной из величайших трагедий в истории человечества.

Рассматривая сложившуюся накануне войны ситуацию в Европе, многие буржуазные историки расценивают англо-французские гарантии малым странам как «революцию» в политике западных держав, как переход к «противоборству» с Германией в стремлении упрочить свои позиции в Восточной и Юго-Восточной Европе. В действительности никакой революции не произошло. Изменилась только тактика «умиротворителей», но не их стратегия.

«Английскому правительству, - писал Черчилль, - необходимо было срочно задуматься над практическим значением гарантий, данных Польше и Румынии. Ни одна из этих гарантий не имела военной ценности иначе, как в рамках общего соглашения с Россией» {501} . Но Чемберлен и Даладье не задумывались над этим, так как не собирались выполнять обещанного. Мюнхенцы придерживались старой концепции: принести в жертву хищнику страны и территории, лежащие на пути к советским границам. Разменной монетой в этой антисоветской политике на этот раз они сделали своего союзника - Польшу.

В течение лета 1939 г. в Лондоне, Париже и Варшаве проходили военные переговоры о практическом осуществлении гарантий, в ходе которых французы взяли на себя обязательство: «как только Германия направит свои главные усилия на Польшу, Франция начнет наступательные действия против Германии всей мощью своих сил (через 15 дней после начала всеобщей мобилизации своей армии)» {502} . В свою очередь англичане обещали немедленно предпринять мощное воздушное наступление против Германии {503} и передать Польше большое количество боевых самолетов. Одновременно по этому вопросу велись секретные англо-французские штабные переговоры, на которых обязательства по отношению к Польше выглядели совершенно иначе.

На заседании английского кабинета 24 мая министр по координации обороны лорд Чэтфилд строил следующие прогнозы: «Если Германия предпримет нападение на Польшу, то французские войска займут оборону на линии Мажино и будут сосредоточивать силы для наступления на Италию. Если Италия будет придерживаться нейтралитета, а в войну окажется вовлеченной Бельгия, то французские вооруженные силы, возможно, предпримут наступление через Бельгию. Но если Бельгия не будет участвовать в войне, то каких-либо действий против линии Зигфрида не предполагается» {504} . Что же, по мнению лорда Чэтфилда, должна предпринять сама Англия? «Мы, конечно, сможем осуществить эффективное воздушное наступление в случае... если в войну вступит Бельгия» {505} , - говорил он.

Иными словами, военные обязательства, взятые Англией и Францией в соответствии с объявленными гарантиями, были, по существу, преднамеренным обманом. Фактически они провоцировали гитлеровцев к нападению на Польшу, служили целям империалистических кругов тех западных держав, которые стремились вывести вермахт на рубежи советских границ. Это признают и некоторые буржуазные историки. «Гарантии, - пишет Б. Лиддел Гарт, - были наиболее верным способом ускорить взрыв и мировую войну» {506} .

Однако расчеты мюнхенцев канализировать фашистскую агрессию «только на Восток» вновь не оправдались. В конце апреля Германия расторгла с Польшей соглашение 1934 г. о мирном разрешении споров, чем недвусмысленно заявила о своих агрессивных намерениях в отношении этой страны. В одностороннем порядке она аннулировала также англо-германское морское соглашение 1935 г. и потребовала от Великобритании возвращения колоний. Наряду с этим Германию и Италию накрепко связал 22 мая так называемый «стальной пакт», направленный не только против СССР, но и против западных держав. Геринг разъяснил Муссолини и Чиано, что захват Чехословакии способствует значительному усилению мощи стран оси против западных держав и создает благоприятные условия для нападения на Польшу {507} .

Подобного развития событий следовало ожидать. Теперь в своих захватнических устремлениях фашистские державы не только использовали политику попустительства агрессии, проводимую Англией, Францией и США, но и опирались на ее результаты - резкое изменение соотношения сил в свою пользу.

При содействии американских и английских монополий Германия оказалась по ряду важнейших военно-экономических показателей впереди своих империалистических конкурентов в Европе. В результате проведенных захватов в Европе значительно возрос военно-промышленный потенциал фашистского блока, особенно увеличилась мощь вооруженных сил рейха, Практически вся промышленность и сырьевые ресурсы Австрии и Чехословакии оказались в руках гитлеровцев.

Политика изоляции империалистическими державами Советского Союза нанесла невосполнимый ущерб перспективам создания системы коллективной безопасности, дезорганизовала силы противников фашистской агрессии внутри капиталистических стран. Был сведен на нет не только советско-чехословацкий, но и советско-французский договор 1935 г. о взаимной помощи. Поощрение германской и итальянской агрессии в Европе способствовало удушению фашистами Испанской республики. Окончательно рухнула противостоявшая Германии шаткая структура после-версальских порядков в капиталистической Европе; Малая Антанта распалась, позиции англо-французской коалиции, особенно Франции, ослабли.

Безопасность стран, которые следовали внешнеполитическому курсу Англии, Франции и США и рассчитывали на их помощь в случае фашистской агрессии, оказалась под угрозой.

В то же время произошла консолидация сил крайней реакции внутри фашистских государств и в ряде капиталистических стран.

Германский империализм обеспечил себе стратегические перспективы как на Востоке, так и на Западе. Вермахт вклинился в Центральную Европу и, ликвидировав барьер на пути движения к бассейну Дуная, Средиземному морю, черноморским проливам и на других направлениях, вышел на подступы к границам Советского Союза. Польша, над которой нависла непосредственная опасность захвата, оказалась в наиболее уязвимом стратегическом положении. Войска рейха угрожали ей не только с запада, но также с юга и севера. После оккупации Чехословакии и Клайпедской области протяженность германо-польской границы, а следовательно, и фронта возможного вторжения вермахта увеличилась на 450 км. Таковы в основных чертах губительные последствия мюнхенского предательства, проявившиеся уже к весне 1939 г.

Следует, однако, иметь в виду, что превосходство в экономическом потенциале, несмотря на все приобретения агрессоров в Европе, оставалось на стороне Англии, Франции и США, вместе взятых.

Однако у Германии было огромное преимущество, заключавшееся в заблаговременном развертывании вооруженных сил, оснащенных современным оружием и получивших боевой опыт на полях Испании. Конечно, это преимущество могло быть только временным; в длительной войне уязвимость военно-экономической базы Германии неминуемо сказалась бы. Политическое и военное руководство фашистской Германии, несмотря на присущий ему авантюризм, в какой-то степени все это учитывало» Однако оно рассчитывало изменить в свою пользу неблагоприятное соотношение сил диверсионными действиями и своей военной стратегией. К диверсионным методам относились: ставка на предательство национальных интересов буржуазией тех стран, против которых предпринималась агрессия, создание и подрывная деятельность «пятых колонн», активная идеологическая война, запугивание населения стран, на которые готовилось нападение, вымыслами о несокрушимой мощи германских вооруженных сил и о мнимой опасности с Востока.

К стратегическим расчетам, принимавшим все более конкретный характер, относились: объединение сил коалиции фашистских государств и разобщение сил ее противников, ставка на молниеносные военные кампании и высокую боеспособность вермахта, уничтожение противников одного за другим, последовательный захват стран и территорий, исключение возможности войны на два фронта, неуклонное расширение экспансии по мере роста сил и средств Германии нее союзников, практическое осуществление идеи о нанесении первого удара на Западе.

Основная проблема германской стратегии в отношении Польши заключалась в определении позиции Англии и Франции и выработке целесообразных военных мероприятий. Вначале гитлеровское верховное командование исходило из возможности захвата Польши без конфликта с западными союзниками. Однако уже в мае 1939 г. оно дало указание своему флоту и авиации подготовиться к непосредственному началу экономической войны с Англией и Францией {508} путем блокады их с моря и массированных воздушных налетов на те экономические центры, разрушение которых сильнее всего подорвет военно-экономическое положение противника. Таким образом, в конце апреля - начале мая в ОКВ и ОКХ (главном командовании сухопутных сил) возникли сомнения в возможности захватить Польшу «локальным вариантом» «молниеносной войны».

23 мая 1939 г. Гитлер созвал секретное совещание высших руководителей вооруженных сил, которое явилось важным этапом непосредственной подготовки германского фашизма к развязыванию мировой войны. В пространной речи фюрер охарактеризовал политику Германии и поставил задачи вермахту. Это была программа разрешения империалистических противоречий в Европе и внутреннего кризиса «третьего рейха» путем захватнических войн. Излагая план войны против Польши, Гитлер отмечал малую вероятность одновременной схватки с Англией и Францией.

«Главное - борьба с Польшей, - заявил он. - Начиная наступление против Польши, я считаю, что успех будет только в том случае, если Запад останется вне игры. Если это будет невозможно, тогда будет лучше напасть на Запад и одновременно разделаться с Польшей». Далее Гитлер наметил мероприятия, которые необходимо провести в случае вступления в войну Англии и Франции.

Фашистское руководство мало верило в эффективность англо-французских гарантий, данных Польше {509} . «Мы видели этих жалких червей - Чемберлена и Даладье - в Мюнхене, - говорил Гитлер. - Они слишком трусливы, чтобы атаковать. Дальше блокады они не пойдут... Единственно, чего я боюсь, - это приезда Чемберлена или какой-нибудь другой свиньи с предложением изменить мои решения. Но он будет спущен с лестницы, даже если мне самому придется дать ему пинка ногой в брюхо на глазах фотокорреспондентов» {510} .

Стремление избежать войны на два фронта и выработка наиболее выгодного стратегического варианта явились ближайшей целью политического и военного руководства фашистской Германии. Настойчивые попытки Англии и Франции достичь сделки с гитлеровцами на антисоветской основе за счет Польши способствовали тому, что в Берлине возникла уверенность: гарантии западных стран Польше являются фальшивыми {511} . Германский посол в Лондоне Дирксен доносил, что «Англия хочет посредством вооружений и приобретения союзников усилиться и поравняться с осью, но в то же время она хочет попытаться путем переговоров прийти к полюбовному соглашению с Германией и готова для этого принести жертвы...» {512} .

На совещании с Браухичем и Гальдером 14 августа и в выступлении перед командующими войсками в Оберзальцберге 22 августа Гитлер пренебрежительно отозвался о вооруженных силах англо-французской коалиции и заявил, что «Англия будет стремиться к военным осложнениям не раньше чем через 3 - 4 года» {513} .

Аналогичную оценку он дал и политике Франции. Анализ внешнеполитического курса Соединенных Штатов Америки позволил гитлеровцам надеяться, что реальная поддержка Польши со стороны США «вообще исключена» {514} .

На основании этих выводов гитлеровское руководство окончательно утвердилось в своем намерении напасть на Польшу и произвело распределение сил для решения стратегических задач. Мощные ударные группировки сосредоточивались на Восточном театре - против Польши, а для Западного - предназначалось только слабое прикрытие. «Мы будем удерживать Запад, - заявил Гитлер, - пока не завоюем Польшу... Даже если на Западе начнется война, уничтожение Польши - на первом плане» {515} .

Прогнозы руководителей рейха относительно действий западных держав были в основном верны, но в оценках перспектив развития событий они допускали просчеты. Резкое усиление Германии в условиях, когда остальные страны капиталистической Европы еще не вышли из тяжелого экономического кризиса, неизбежно вело к дальнейшему обострению противоречий между империалистическими группировками. Так мюнхенская политика приблизила человечество к мировой войне.