Личная жизнь жены и дети мейерхольда. Райх зинаида
Зинаида Николаевна Райх. Родилась 21 июня (3 июля) 1894 года в селе Ближние Мельницы под Одессой - убита 15 июля 1939 года в Москве. Российская и советская театральная актриса. Заслуженная артистка РСФСР. Первая жена поэта Сергея Есенина.
Зинаида Райх родилась 21 июня (3 июля по новому стилю) июля 1894 года в селе Ближние Мельницы недалеко от Одессы.
Отец - Николай Андреевич Райх (1862-1942), его имя при рождении - Август Райх. Родом из Силезии, немец. Работал железнодорожным машинистом.
Мать - Анна Ивановна Викторова (1867-1945), русская.
Отец Зинаиды был социал-демократом, членом РСДРП с 1897 года, и дочь придерживалась взглядов отца.
В 1907 году из-за участия отца в революционных событиях семья была выслана из Одессы и поселилась в Бендерах, где отец устроился слесарем в железнодорожные мастерские. Зинаида поступила в гимназию для девочек Веры Герасименко, но, окончив только 8 классов, была исключена по политическим мотивам.
С 1913 года - член Партии социалистов-революционеров (эсеров).
Ее матери Анне Ивановне с трудом удалось выхлопотать свидетельство о среднем образовании для дочери. После этого Зинаида уехала в Петроград, а её родители переехали в город Орёл к старшей сестре её матери, Варваре Ивановне Данцигер.
В Петрограде Зинаида Райх поступила на Высшие женские историко-литературные и юридические курсы Н. П. Раева, где, кроме изучения основных дисциплин, брала уроки скульптуры и изучала иностранные языки. После окончания учёбы работала секретарём-машинисткой в редакции эсеровской газеты «Дело народа», где она в возрасте двадцати трёх лет встретила своего будущего мужа, печатавшегося в этой газете.
С августа 1918 года в Орле работала инспектором Наркомпроса. Вскоре стала заведующей театрально-кинематографической секцией Орловского окружного военного комиссариата, а с 1 июня по 1 октября 1919 года была заведующей подотделом искусств в губернском отделе народного образования.
С марта 1921 года Райх преподавала в Орле историю театра и костюма на театральных курсах.
Осенью 1921 года она стала студенткой Высших режиссёрских мастерских в Москве, где училась вместе с и С. И. Юткевичем. Руководил этой мастерской , с которым Райх познакомилась еще когда работала в Наркомпросе и вскоре стала его женой.
На сцене дебютировала 19 января 1924 года в Театре имени Мейерхольда в роли Аксюши в спектакле «Лес» А. Н. Островского. Райх была одной из самых известных московских актрис, в 1930-е годы она стала ведущей актрисой театра Мейерхольда. За тринадцать лет работы в ГОСТиМе она сыграла немногим более десяти ролей. Мейерхольд, искренне любя супругу, делал всё, чтобы она стала единственной звездой его театра.
По воспоминаниям современников, Зинаида была женщиной редкой красоты. Страсть и нрав сочетались в ней с утонченностью и изяществом. Стройная, высокая, черноглазая и черноволосая,с тонкими чертами лица, Райх была яркой и эффектной.
В 1934 году спектакль «Дама с камелиями», главную роль в котором играла Райх, посмотрел , и спектакль ему не понравился. Критика обрушилась на Мейерхольда с обвинениями в эстетстве. Зинаида Райх написала в письме Сталину, что тот не разбирается в искусстве.
В 1938 году ГОСТиМ был закрыт, а вскоре арестован Мейерхольд. Вне этого театра артистическая деятельность Райх прервалась.
Убийство Зинаиды Райх
В ночь с 14 на 15 июля 1939 года Зинаида Райх была зверски убита неизвестными, проникшими ночью в её московскую квартиру в Брюсовом переулке.
Нападавшие нанесли ей семнадцать ножевых ранений и скрылись. Актриса скончалась по дороге в больницу. Это случилось спустя 24 дня после ареста Мейерхольда.
Тайна её смерти остаётся нераскрытой. Первоначальное обвинение в убийстве Зинаиды Райх предъявлено другу Мейерхольда, Заслуженному артисту РСФСР, солисту Большого театра Дмитрию Головину, и его сыну, режиссёру Виталию Головину.
С обвинением в убийстве Райх по приговору Военной коллегии Верховного суда СССР были расстреляны В. Т. Варнаков (27.07.1941), А. И. Курносов и А. М. Огольцов (28.07.1941).
Похоронена на Ваганьковском кладбище в Москве (17 участок), в одной могиле со своим сыном, Константином Есениным. «Райх зверски, загадочно убили через несколько дней после ареста Мейерхольда и хоронили тишком, и за гробом её шёл один человек», - записала в дневнике Ольга Берггольц 13 марта 1941 года.
Зинаида Райх (документальный фильм)
Личная жизнь Зинаиды Райх:
30 июля 1917 года обвенчалась с Сергеем Есениным, с которым познакомилась во время работы в редакции эсеровской газеты «Дело народа».
Венчались во время их поездки на родину Алексея Ганина, близкого друга Есенина. Венчание произошло в древней каменной церкви Кирика и Иулитты деревни Толстиково Вологодского уезда. Свидетелями со стороны жениха были: Спасской волости, деревни Ивановской крестьянин Павел Павлович Хитров и Устьянской волости, села Устья крестьянин Сергей Михайлович Бараев; со стороны невесты: Архангельской волости, деревни Коншино крестьянин Алексей Алексеевич Ганин и города Вологды купеческий сын Дмитрий Дмитриевич Девятков. Совершали таинство венчания: священник Виктор Певгов с псаломщиком Алексеем Кратировым.
«Вышли сто, венчаюсь. Зинаида», - такую телеграмму в июле 1917 года получил ее отец Николай Райх и отослал деньги дочери в Вологду.
В конце августа 1917 года молодые приехали в Орёл с Алексеем Ганиным, чтобы отметить скромную свадьбу, познакомиться с родителями и родственниками Зинаиды. В сентябре они вернулись в Петроград, где какое-то время жили раздельно. В начале 1918 года Есенин покинул Петроград.
В апреле 1918 года Зинаида Есенина в ожидании родов выехала в Орёл к родителям. Там 29 мая 1918 года она родила дочь, которую назвали Татьяной.
После отступления из Орла Белой армии А. И. Деникина Зинаида Есенина вместе с дочерью уехала к мужу в Москву. Около года они прожили втроём, однако вскоре последовал разрыв, и Зинаида, взяв дочь, отбыла к родителям. Оставив дочь у родителей в Орле, она вернулась к мужу, но вскоре они опять расстались. 3 февраля 1920 года в Доме матери и ребёнка в Москве она родила сына Константина. Ребёнок сразу тяжело заболел, и Зинаида срочно отвезла его в Кисловодск. Маленького Костю вылечили, но заболела сама Зинаида.
Разрыв с Есениным и болезнь сына сильно сказались на её здоровье. Лечение проходило в клинике для нервнобольных.
19 февраля 1921 года в суд города Орла поступило заявление: «Прошу не отказать в Вашем распоряжении моего развода с моей женой Зинаидой Николаевной Есениной-Райх. Наших детей Татьяну трёх лет и сына Константина одного года - оставляю для воспитания у своей бывшей жены Зинаиды Николаевны Райх, беря на себя материальное обеспечение их, в чём и подписываюсь. Сергей Есенин» .
В 1922 году, будучи студенткой Высших режиссёрских мастерских в Москве, Зинаида Райх вышла замуж за режиссера Всеволода Мейерхольда.
Летом 1922 года они вместе с Мейерхольдом забрали из Орла детей в Москву - в дом на Новинском бульваре. Мейерхольд усыновил Татьяну и Константина, любил и заботился о них, как отец. Сергей Есенин также приходил в их квартиру навещать своих детей. Вскоре и родители Зинаиды переехали из Орла к дочери в Москву.
Театральные работы Зинаиды Райх:
Аксюша - «Лес»
Сибилла - «Д.Е.» Подгаецкого
Стефка - «Учитель Бубус» Файко
Варвара - «Мандат» Эрдмана
Анна Андреевна - «Ревизор»
Стелла - «Великодушный рогоносец» Кроммелинка
Софья - «Горе уму» по «Горе от ума»
Вера - «Командарм 2» Сельвинского
Фосфорическая женщина - «Баня»
Кармен - «Последний решительный» Вишневского
Гончарова - «Список благодеяний» Олеши
Маргарита Готье - «Дама с камелиями» Дюма-сына
Попова - «33 обморока» по Чехову
Зинаида родилась в семье железнодорожника, и первые ее детские воспоминания связаны со стуком колес, с дымом паровозов, с мечтами о дальних странствиях…
- Снова Вы, Николай Андреевич, весь грязный! – с такими словами встречала своего мужа Анна Викторовна, обедневшая дворянка, глядя на его испачканные мазутом сапоги и чумазое лицо.
Николай Андреевич Райх фанатично любил паровозы, пароходы и социал-демократическую партию.
Если разговор заходил о его национальности, Райх называл себя обрусевшим немцем.
Зинаида с детства впитала революционные настроения отца и после восьмого класса была выставлена из гимназии по политическим мотивам.
Зинаида Николаевна Райх, актриса (1894-1939)
Для Зинаиды увлечение идеями социал-демократов не было чем-то временным – при первой же возможности она устроилась в Петроградскую эсеровскую газету на должность секретаря, библиотекаря и … штатной красавицы. Вернее, красавиц в редакции было две – она и Мина Свирская. Шёл 1917 год. Когда в контору заглянули юные и энергичные поэты Сергей Есенин и Алексей Ганин, началась любовная история, достойная мелодраматического киносценария.
Сергей Есенин поначалу отдавал приоритет Мине Свирской, а Зинаида сблизилась с Алексеем Ганиным, всерьез намереваясь выйти за него замуж.
Ганин и Есенин были горазды на спонтанные решения.
Однажды они влетели в редакцию, и Есенин стал горячо упрашивать Свирскую поехать с ним …. на Соловки. Удивительно, что друзья спланировали путешествие, на которое у них совершенно не было денег.
Мина кокетливо отказалась, ссылаясь на дела, работу, больную тетю в Саратове…
- А я вот поеду! – сказала вдруг Зина Райх, которую никто не звал.
Есенин перевел взгляд с Мины на Зинаиду и вдруг понял, что ухаживал не за той!
- Едем! Немедленно! – обрадовался он.
Ехать пришлось на Зинины деньги. Она копила на шубку, но предпочла нарядам приятную компанию талантливых поэтов.
В пути сразу стало понятно: Ганин – «третий лишний». Он отнесся к Зининой измене с покорным унынием, и свое поражение признал в стихах о русалке:
Косматым лесным чудотворцем
С печальной луной в бороде
Пойду я, и звездные кольца
Рассыплю по черной воде.
Она далеко,- не услышит,
Услышит,- забудет скорей;
Ей сказками на сердце дышит
Разбойник кудрявых полей!
Всю дорогу до Соловков Есенин и Райх были неразлучны, а на обратном пути, стоя на палубе парохода, Есенин спросил Зину:
- Выйдешь за меня?
Она почти сразу согласилась, и Есенин решил:
- Выходим на первой же пристани!
Это оказалась Вологда. Зина послала папе телеграмму:
- Выхожу замуж. Вышли сто рублей.
Венчались в древней церкви Кирика и Улиты, раннехристианских святых мучеников.
Букет невесты нарвали в поле по дороге в церковь.
По утверждениям Анатолия Мариенгофа, друга Есенина, разногласия между молодоженами начались в первую брачную ночь. Якобы, Есенин не мог простить Зинаиде, что она не оказалась девственницей. Впрочем, Мариенгофа в те дни рядом не было, зато доподлинно известно, что в издательство Зина вернулась счастливая, и с порога сообщила оставшейся не у дел Мине Свирской:
- А нас с Есениным попик обвенчал!
Райх и Есенин поселились в съемной квартире в Петрограде. Октябрьский переворот они восприняли с юношеским задором и вместе преодолевали бытовые трудности. Райх отлично готовила, была экономна в хозяйстве и весела во время каждодневных посиделок с неспящей Петроградской богемой. Есенина устраивало, что она – всего лишь простая секретарша с сомнительным образованием. Но в его окружении произошло нечто похожее на знаменитую песню про Стеньку Разина:
Позади их слышен ропот:
- Нас на бабу променял,
Только ночь с ней провожжался,
Сам на утро бабой стал.
Ропот среди есенинских приятелей стоял нешуточный – как только не обзывали Зинаиду - и кривоногой, и толстой, и слишком чернявой для немки….
Есенин стал смотреть на Зину глазами своих сомнительных друзей и постепенно начал ею тяготиться… Между тем, у них уже родилась дочь Татьяна. В семье начинаются скандалы, Есенин частенько поколачивает Зину. Райх убегает практически босиком на улицу, с дочерью на руках… А после прощает все и возвращается. Вне всякой логики ей кажется, что рождение второго ребенка улучшит ситуацию.
Сына называют Константин, это любимое имя Есенина. Новорожденного отец видит только ненароком – в поезде. Зина везет младенца на лечение в Минеральные воды.
- Чернявый! – констатирует Есенин, - Есенины такими не бывают!
На этом поэт ушел.
Это стало последним ударом для Райх. Пока она занималась здоровьем сына, то еще как-то еще держалась на ногах. Когда ребенок пошел на поправку, Райх слегла. Серьезнейшие лекарства, которыми пичкали ее доктора, вызвали у Зинаиды галлюцинации. Страхи и видения останутся с ней до конца жизни.
Есенин, наслаждаясь возрастающей популярностью, совершенно не интересовался судьбой Зинаиды… Он вспомнил о ней, только чтобы подать на развод.
Конечно, поэт не ожидал, какую неожиданную карьеру сделает в одночасье эта брошенная им секретарша… С двумя маленькими детьми и почти без средств, Зинаида приезжает в Москву и начинает упорно наверстывать пробелы в образовании. Она изучает театр, историю искусств, режиссуру… Наверное, желание досадить Есенину привело ее на актерские курсы к гремевшему на всю Европу Мейерхольду. Можно было подозревать, что она даже не пройдет вступительный экзамен – но случилось нечто из ряда вон выходящее.
Мейерхольд полюбил Зинаиду с первого взгляда. Полюбил совершенно фанатично, к ужасу всех своих учеников и коллег.
- Выходите за меня! – сказал он Зине.
- Я во всем разочаровавшаяся женщина с двумя детьми! – это все, что могла ответить Райх.
- Я их усыновлю, - пообещал режиссер и вскоре стал для Кости и Тани идеальным, любящим папой, которого им так не хватало.
Процесс становления Зинаиды, как театральной актрисы, является предметом споров театроведов уже почти целый век.
Завистники считали Зинаиду грузной, неповоротливой и совершенно бездарной…
Но истинные знатоки искусства почти сразу отметили удивительную энергию, которую излучала Райх, играя свои лучшие роли.
Мейерхольд использовал ее как самый податливый материал для своих новаторских театральных постановок. Зрители, в отличие от коллег-конкурентов, сразу полюбили новую звезду и повалили на премьеры.
За пятнадцать лет актерской работы Зинаида сыграла не очень много – около пятнадцати героинь. Но почти все они получились незабываемые.
Если она не справлялась с ролью, Мейерхольд придумывал оригинальные сценические решения. Например, он приказывал Зинаиде стоять не шевелясь на авансцене, где двигался только луч прожектора, освещавший ее идеальные бледные плечи… Публика приходила в восторг…
Михаил Чехов оставил самые лестные воспоминания о ее игре, а ведь он был взыскательным критиком.
Пока Мейерхольд был обласкан властью и публикой, Зинаида жила в роскоши и несвойственном тем временам богатстве. Она была тем, что сейчас называют «светская львица». В стильных нарядах она появлялась на вечеринках среди советской элиты и эпатировала публику.
- Ах, отстаньте, бабник! – во всеуслышание говорила она седенькому старичку – дедушке Калинину.
Можно было решить, что она никого не боится.
Но ночами на нее нападали страхи - ужас предчувствия ареста, тюрьмы, расстрела, а еще больше – закрытия театра.
Она билась в припадке, а Мейерхольд терпеливо ухаживал за ней. Иногда ему приходилось даже привязывать жену к кровати, когда она уже начинала видеть призраков…
Мейерхольд сам понимал, что его благополучная жизнь висит на волоске. Более того, он как-то сказал писателю Олеше:
- Я скоро буду расстрелян!
При этом он был спокоен и уверен в своей правоте. Он знал, что история все поставит на свои места, и его будут чтить как великого мастера. Мейерхольда больше беспокоило моральное состояние жены – Зинаиду неотступно тянуло к первой любви, к Есенину….
Когда сообщили о смерти поэта, Зинаида сама чуть не умерла от горя.
- Сказка моя! Куда ты уходишь! – как безумная кричала она на похоронах.
Мейерхольд снова, как мог, успокоил жену. По крайней мере, он лишился соперника.
Его свободный театр просуществовал до 1938 года. Закрытие театра было концом Зинаиды Райх, как актрисы. Сам Мейерхольд все еще имел возможность работать на других площадках. Последний раз побывав в Америке, он получил множество приглашений остаться и работать там. Но он вернулся в Советскую Россию, вернулся, как сам выразился – по честности. Вернулся к любимой жене и приемным детям.
В 1939 его арестовали. Квартиру Зинаиды Райх обыскали, перевернув все вещи. Она прямо на бланке допроса написала жалобу на следователя НКВД… И еще отправила письмо в Кремль, где в своей безапелляционной манере сообщила Сталину – Вы не смыслите в театре!
Через 24 дня ее зверски зарезали в собственной квартире. Говорят, когда ее нашел сторож, у Райх были выколоты глаза.
- Не трогайте меня, я умираю! – сказала она врачу скорой, пытавшемуся остановить кровотечение. До больницы она живой не доехала.
Ее домработница получила несерьезные ранения, но была арестована и сгинула в лагерях. Других свидетелей преступления не нашли. В 1942 году обвинение в убийстве было предъявлено соседям Зинаиды, актерам, но их вскоре освободили из отсутствия улик.
Зинаида Райх прожила всего сорок пять лет, пройдя путь от малообразованной дочери машиниста до звезды московских театральных подмостков. Какие бы слухи и домыслы не распространяли о ней завистники, она оставила свой след в истории, как муза двух величайших людей своего времени.
«Каждый из нас, зрителей, терял ее лично, – сказал об актрисе Зинаиде Райх музыкант Николай Выгодский, – но вот на слова ее игру не переложить: в ней была духовная, мелодическая сила, излучающая особый свет».
15 июля 1939 года Москву облетела шокирующая весть – зверски убита ведущая актриса театра Мейерхольда Зинаида Райх. Московскую актрису закололи ножом ночью в собственной квартире в Брюсовом переулке. Прибывшие на место преступления сотрудники МУРа отметили, что в помещении присутствовали явные следы борьбы. Окно в комнате было разбито, повсюду валялись осколки стекла – видимо, убийцы именно таким путем проникли в дом. Актриса была еще жива, но дышала с трудом. По дороге в больницу она скончалась.
Тайна гибели одной из ведущих московских актрис минувшего столетия не раскрыта до сих пор. Кто убил Зинаиду Райх? Что стало причиной кровавой драмы? И как это событие отразилось на других обитателях тихого Брюсова переулка? Телеканал "Москва Доверие" подготовил специальный репортаж.
Зинаиду Райх называли в театральных кругах дьяволицей, покорившей сердца сразу двух гениев – Сергея Есенина и Всеволода Мейерхольда. Правда, музой поэта она была недолго – они обвенчались в 1918-м, а спустя 4 года брак распался. После развода с Есениным, Зинаида Николаевна, работавшая до замужества машинисткой в редакции газеты "Дело народа", решает заняться режиссурой. В 1921 году она поступает в Высшие театральные мастерские в Москве, где встречает свою вторую большую любовь.
"Он был очень сильно влюблен. Женившись на Зинаиде Николаевне, Всеволод Мейерхольд даже взял ее фамилию. И во всех документах значился как Мейерхольд-Райх", - рассказывает историк Вадим Щербаков.
Всеволод Мейерхольд и Зинаида Райх. Источник: ИТАР-ТАСС
Влюбленный режиссер не только сделал жену ведущей актрисой своего театра, он заваливал ее подарками и выполнял любые капризы. Тем более, что к моменту их знакомства, он был человеком состоятельным.
"Татьяна Сергеевна Есенина, падчерица Мейерхольда, довольно откровенно написала об их материальном положении, зарабатывали они столько денег, что их не только проесть, даже пропить невозможно было", - добавляет Щербаков.
Вскоре Мейерхольд купил для молодой супруги новую квартиру в Брюсовом переулке, в доме, построенном специально для артистов. В доме поселились 17 семей. Каждая квартира, по желанию хозяев, имела особую планировку. Семья Мейерхольда занимала четыре просторные комнаты. Зинаида Райх с энтузиазмом обставляла новое жилище. О его убранстве и роскошной мебели судачил весь Брюсов переулок.
"Зинаида Николаевна покупала антикварную мебель из карельской березы, были у нее какие-то драгоценности. Всеволод Эмильевич как-то сказал ей и детям, что это мещанство, жить надо просто", - рассказывает Вадим Щербаков.
Уместно предположить, что именно драгоценности и антиквариат стали причиной трагической гибели знаменитой актрисы. Следователи сначала считали эту версию основной. В комнате царил хаос, пол в гостиной был залит кровью, багровые пятна сыщики обнаружили и на дорогой мебели. Кресла перевернуты, зеркала разбиты – было очевидно, что в квартире шел бой не на жизнь, а на смерть, в котором актриса, несмотря на отчаянную борьбу, проиграла. Довольно скоро выяснилось, что ювелирные украшения, дорогие наряды и даже деньги остались нетронутыми, а значит версия об ограблении не подтверждалась.
Дом №12 в Брюсовом переулке вошел в историю не только как место одного из самых загадочных преступлений в истории города. В разное время в этом доме жили балетная прима Марина Семенова, главный балетмейстер Большого театра Василий Тихомиров, актер и худрук театра Иван Берсенев с женой Софьей Гиацинтовой. Сегодняшние жители Брюсова переулка считают, что во многом своей популярностью знаменитые артисты обязаны самому месту и прежним землевладельцам, которых в народе считали колдунами и чернокнижниками, причем не без некоторых оснований.
Брюсы владели территорией, соединяющей сегодня Тверскую и Большую Никитскую улицы в XVIII веке. С тех пор переулок так и называют по фамилии домовладельцев.
"Владение на правой стороне, сейчас дом №2, принадлежал Якову Александровичу Брюсу, некоторое время бывшему губернатору двух столиц, Москвы и Петербурга. Мы не путаем двух Яковов – Якова Велимовича и Якова Александровича – они безусловно родственники. Яков Велимович – генерал-фельдмаршал, соратник Петра I, маг, колдун и чародей, как его называли в Москве, а Яков Александрович – его внучатый племянник", - рассказывает москвовед Алексей Дедушкин.
Усадьба построена на фундаменте палат XVII века. Брюсы владели двухэтажным каменным зданием почти столетие. За это время имение несколько раз перестраивалось. К началу XIX века классический особняк, напоминавший когда-то дворец, утратил большую часть своей роскошной отделки. Сменились и его обитатели.
"В 30-х годах XIX века здесь находился художественный класс, предтеча Училища живописи, ваяния и зодчества. В 1836 году здесь торжественно принимали художника Карла Брюллова. Он вернулся из Италии, закончив знаменитые "Последние дни Помпеи", и ему был устроен торжественный прием", - добавляет Дедушкин.
В конце XIX века усадьба Брюсов стала обычным доходным домом. Здесь квартировал писатель Владимир Гиляровский, арендовали комнаты живописец Исаак Левитан и актер Михаил Чехов. Сегодня дом №2 в Брюсовом переулке продолжает привлекать людей творческих. И хотя роскошные палаты все больше напоминают современные офисы, здесь любят рассказывать легенды и предания старинной усадьбы.
"По преданию, в этом доме Екатерина II и Григорий Потемкин праздновали свадьбу своего внебрачного сына графа Бобринского. Ближе к революции здесь были доходные дома, типа публичных. И есть легенда, что Толя Мариенгоф и Сережка Есенин бегали сюда к женщинам", - рассказывает народный артист СССР Владислав Пьявко.
Народный артист СССР Владислав Пьявко работает в этом здании уже более двух десятилетий. Знаменитый тенор продолжает дело своей супруги, оперной певицы, главной советской Кармен Ирины Архиповой.
"В 1992 году пришли (сейчас они уже известные и знаменитые) ребята и сказали: "Мы хотели поехать на конкурс, а у нас денег нет". Мы нашли им денег и выступили с ходатайством перед Правительством, чтобы организовать Фонд, как помощь молодым начинающим певцам", - рассказывает Пьявко.
Фонд Ирины Архиповой стал стартом для многих известных оперных исполнителей. Каждый день здесь звучит оперное пение, репетируют студенты московской консерватории. В особняке Брюсов можно услышать и арии в исполнении единственной в мире труппы слабовидящих певцов – театра "Гомер".
Сейчас в камерном театре "Гомер" более 20 артистов, они выступают с концертами не только в России, но и за рубежом. Ведущие солисты театра сотрудничают и с другими музыкальными коллективами.
Но были в истории Брюсова переулка времена, когда здесь звучала совсем другая музыка. Многие из здешних обитателей, поначалу обласканных советской властью, позже в полной мере ощутили на себе всю тяжесть и безжалостность сталинских репрессий. Не избежал этой участи и легендарный режиссер Всеволод Мейерхольд.
"Если следовать официальной версии, то арестовали его за подрывную троцкистскую деятельность и за то, что он был шпион трех разведок: японской, литовской и английской. Судя по всему, с приходом Берии готовился большой процесс против творческой интеллигенции. И Всеволод Эмильевич стал одним из первых фигурантов этого будущего процесса. Потом Сталин решил, что процесс этот не нужен, и кого арестовали, того и расстреляли. А в это время, о чем он так и не узнал, здесь разворачивалась кровавая трагедия", - рассказывает историк Вадим Щербаков.
Зинаида Райх погибла спустя месяц после ареста супруга. Некоторые очевидцы тех событий считали, что убийство известной актрисы было связано с ее невыносимым характером. Внезапные истерики примы были знакомы всей труппе театра. Супруг и коллеги по цеху старались относиться к этим припадкам с пониманием, они знали, что неадекватное поведение Райх было следствием ее болезни.
Всеволод Мейерхольд и Зинаида Райх
"Зинаида Николаевна к моменту романа и брака с Мейерхольдом перенесла очень тяжелый тиф, который поразил ее мозг. Мейерхольд знал, что для того, чтобы бороться с психическими и ментальными его последствиями, ее нужно как можно больше загружать работой", - говорит Щербаков.
Но время от времени болезнь напоминала о себе. В такие моменты Зинаида Райх совершенно не владела собой. И это многих пугало.
"Было известно, что она может закатить сцену и даже истерику. Знала она много, и скорее всего, это был способ политического устранения ненужного человека", - добавляет историк.
Существует и другое мнение: несмотря на лояльность советской власти, Всеволод Мейерхольд с супругой не были вхожи в политические круги и не могли знать каких-то особых секретов.
Сотрудники МУРа больше склонялись к версии убийства на почве бытовой ссоры. Возможно, неуравновешенная и вспыльчивая актриса сама спровоцировала скандал, стоящий ей жизни. Сыщики предположили, что поздним вечером Зинаида Райх принимала гостей. Бурные творческие дискуссии могли перерасти в конфликт и закончиться дракой. Доказательств, подтверждающих эту версию, не было. Никто из соседей не слышал звуков борьбы в квартире и криков о помощи. Но, несмотря на отсутствие улик и свидетелей, виновные в этой истории были установлены: ими стали соседи Зинаиды Райх, известные оперные исполнители братья Головины.
"Были найдены козлы отпущения, был даже уголовный суд, по которому обвиняемых наказали за бандитизм и ограбление, сопровождающиеся убийством, но вряд ли эта версия является окончательно достоверной", - говорит Щербаков.
1930-е искалечили немало судеб, но при этом стали и временем нового расцвета Брюсова переулка. Так, в 1932 году по проекту архитектора Алексея Щусева здесь был построен дом №17 для артистов Художественного театра. Неудивительно, что Брюсов переулок в прошлом столетии называли улицей артистов и музыкантов. Это было единственное место в Москве, где одновременно жили десятки знаменитостей.
Для сотрудников консерватории в Брюсовом переулке был возведен девятиэтажный дом. В большой сталинке жили композиторы Арам Хачатурян и Дмитрий Шостакович, главный дирижер московского государственного симфонического оркестра Павел Коган, один из крупнейших пианистов XX века Святослав Рихтер. Сюда администрация Большого театра поселила и Александра Ведерникова, обладателя уникального оперного баса, выходца из простой рабочей семьи, который, мечтая о сцене, однажды купил билет в один конец – из города Копейска в Москву.
"Билет был только до Москвы, больше денег не хватило. Я вылез в Москве ночью, пошел в консерваторию, спрашивал дорогу у милиционеров. Пришел глубокой ночью, лег на скамейку и заснул на чемодане. И вдруг меня будят, я просыпаюсь и вижу над собой большую лохматую кудрявую голову. Это был дирижер, который преподавал в консерватории", - рассказывает народный артист СССР Александр Ведерников.
Молодого талантливого певца сразу приняли в Московскую государственную консерваторию имени Чайковского, но отдельной квартиры пришлось ждать несколько лет. Прежде, как и большинство студентов, Ведерников жил в общежитии.
В 1955 году Александр Ведерников окончил консерваторию, и уже через три года стал солистом Большого театра СССР. Однажды, находясь на гастролях за рубежом, певец получил радостную и долгожданную весть от родных.
"Я тогда был на гастролях в Испании с оркестром народных инструментов. И там я получил телеграмму от жены, брать или не брать квартиру рядом с консерваторией и Большим театром. Я тогда заторопился домой, позвонил Демичеву, чтобы он помог с отъездом домой", - рассказывает Ведерников.
За годы работы в Большом театре Ведерников исполнил почти все ведущие партии в классических операх. Впрочем, его раскатистый голос каждый день слушала не только благодарная публика, но и соседи. И не всегда аплодировали.
"Однажды я гулял с собакой, и ко мне подошел Хачатурян, а он жил подо мной, а надо мной – Шостакович, и говорит: "Вы так громко поете и играете на рояле, что это невозможно". И посоветовал купить мне резиновые шайбы под ножки рояля. Но это не помогло", - добавляет артист.
Для многих переулок, связывающий Тверскую и Большую Никитскую улицы, связан с другими знаменитыми исполнителями классической музыки. В доме №7 жил один из самых известных творческих дуэтов: дирижер и композитор Николай Голованов и его супруга Антонина Нежданова. Долгое время улица носила имя этой прославленной оперной певицы.
Брюсов переулок удивляет не только неожиданными встречами со знаменитостями, но и архитектурными находками. Большой сюрприз реставраторам преподнес дом №1.
Большинство тайн Брюсова переулка до сих пор ждет пытливого исследователя. Одна из драм разыгралась в середине XIX века в доме №21.
"В 1850 году здесь снимал квартиру Александр Васильевич Сухово-Кобылин, известный драматург. Вторую квартиру он снимал для своей возлюбленной Луизы. В 1850 году Луиза была найдена убитой. Сначала обвиняли крепостных, которые ухаживали за Луизой, якобы она с ними плохо обращалась, и они ее за это убили. Потом выяснилось, что их пытали, и они оговорили себя. Потом главным обвиняемым стал сам будущий драматург, два года он находился под арестом, 7-8 лет длилось следствие. Но дело не раскрыто до сих пор, оно было приостановлено по Высочайшему повелению", - рассказывает москвовед Алексей Дедушкин.
Спустя почти столетие в Брюсовом переулке снова разыгралась кровавая драма. Убийство знаменитой актрисы Зинаиды Райх породило множество слухов. Кое-кто предполагал, что причиной преступления стал квартирный вопрос.
"Есть еще и бытовая версия – освобождали жилплощадь. Большая квартира отошла ведомству Л.П.Берии. Квартиру поделили, и одна часть отошла его секретарше, другая – шоферу", - рассказывает историк Вадим Щербаков.
Зинаиду Райх сегодня вспоминают не только в связи с жестоким убийством. Историки театра ценят актрису за незаурядный талант и отменный вкус.
"Обычно она сама вместе с художником и портными работала над своими костюмами. У нее были поставщицы, которые приносили ей хорошие материалы. Все эти платья, когда театр Мейерхольда был закрыт, Зинаида Николаевна выкупила у театра. Они хранились дома. И даже хоронили ее в знаменитом черном бархатном платье из "Дамы с камелиями", - добавляет Щербаков.
В квартире, в которой жили когда-то известный режиссер-реформатор Всеволод Мейерхольд и его супруга Зинаида Райх, сегодня располагается музей. Здесь бережно хранят редкие семейные фотографии и сценические костюмы, макеты декораций к спектаклям. Сотрудники музея не любят рассказывать о трагедии, которая разыгралась в этой квартире, пытаясь сохранить о знаменитом творческом дуэте только светлые воспоминания. Однако подробности зверского преступления здесь знает каждый.
Та что же случилось здесь 15 июля 1939 года? Как было установлено в ходе расследования, убийство произошло около часа ночи. Зинаида Райх вышла из ванной и направилась в гостиную. В этот момент на нее напали. Убийц было двое. Один ударил актрису ножом в грудь. Райх упала на пол, но сознание не потеряла, а стала отчаянно звать на помощь. Истекая кровью, доползла до стола в гостиной. Убийцы продолжали наносить ей удары, и только когда жертва потеряла сознание, исчезли. Спустя 75 лет историки, сопоставляя факты, все больше склоняются к версии заказного убийства. И даже называют заказчика – власть. Незадолго до трагических событий Зинаида Николаевна написала письмо Сталину, в котором намекнула, что знает обстоятельства гибели ее первого мужа, Сергея Есенина, и что она готова доказать, что всенародно любимому поэту помогли расстаться с жизнью. Даже всесильному НКВД огласка этой истории была совершенно ни к чему, к тому же появилась прекрасная возможность, не тратя время на арест, допросы и суд, решить жилищные проблемы своих сотрудников. Огромная квартира была весьма лакомым куском.
И все же Брюсов переулок был и остается одним из самых светлых мест Москвы. Сегодня, как и столетия назад, из окон его домов доносятся прекрасные звуки музыки. Каждый день этим путем спешат на работу и учебу в консерваторию известные артисты и начинающие музыканты. И, возможно, каждый из них слышит в это время завораживающий напев – мелодию Брюсова переулка.
З инаида Райх была дочерью революционера. В школе она состояла в подпольном кружке и мечтала заниматься общественной работой. Актриса впервые вышла на сцену в спектакле Всеволода Мейерхольда «Лес», когда ей было 30 лет. Зинаиде Райх посвящали стихи ее первый муж Сергей Есенин , поэты Алексей Ганин и Борис Пастернак . Иностранные критики называли ее «искренней и глубоко чувствующей».
«Девушка из рабочей семьи»
Зинаида Райх. 1920-е. Москва. Фотография: Алексей Темерин / Мультимедиа арт музей, Москва
Зинаида Райх с отцом Николаем Райх. 1917. Фотография: fotoload.ru
Зинаида Райх. Фотография: izbrannoe.com
Зинаида Райх родилась 3 июля 1894 года в Ближних Мельницах, пригороде Одессы. Ее отец Август Райх был немцем, выходцем из Силезии. В России он сменил имя на Николай и устроился машинистом на железную дорогу. С 1897 года состоял в Российской социал-демократической рабочей партии. Мать будущей актрисы, Анна Викторова происходила из старинной дворянской семьи.
Когда Зинаиде Райх было 13 лет, ее семью выслали из Одессы из-за связи Николая Райха с революционерам. Райхи поселились в молдавском городе Бендеры. Там актриса поступила в женскую гимназию Веры Герасименко. Училась она хорошо, но с первых классов состояла в подпольном кружке, члены которого распространяли революционную литературу. Из-за этого Зинаиду Райх исключили из восьмого класса и признали «политически неблагонадежной» . Тогда будущая актриса переехала в Киев, где поступила на Высшие женские курсы. Там же она стала членом Партии социалистов-революционеров, а вскоре в очередной раз сменила место жительства – перебралась в Петроград .
В столице Зинаида Райх продолжила образование: стала слушательницей Высших женских историко-литературных и юридических курсов Николая Раева, ходила на дополнительные занятия по иностранным языкам и посещала скульптурную мастерскую. Будущая актриса много читала, среди ее любимых писателей были Кнут Гамсун и Лев Толстой .
«Как девушка из рабочей семьи, она [Зинаида Райх – Прим. ред] была собрана, чужда богеме и стремилась прежде всего к самостоятельности. Дочь активного участника рабочего движения, она подумывала об общественной деятельности, среди ее подруг были побывавшие в тюрьме и ссылке. Но в ней было и что-то мятущееся, был дар потрясаться явлениями искусства и поэзии. Какое-то время она брала уроки скульптуры. Читала бездну. Одним из любимых ее писателей был тогда Гамсун, что-то было близкое ей в странном чередовании сдержанности и порывов, свойственном его героям. Она и всю жизнь потом, несмотря на занятость, много и жадно читала, а перечитывая «Войну и мир» , кому-нибудь повторяла: «Ну как же это он умел превращать будни в сплошной праздник?»
Дочь Зинаиды Райх Татьяна Есенина, «Зинаида Николаевна Райх», 1971 год
«Разбойник с кудрявых полей»: Зинаида Райх и Сергей Есенин
Зинаида Райх. Фотография: fotoload.ru
Зинаида Райх с детьми – Константином и Татьяной Есениными. Фотография: fotoload.ru
Поэт Сергей Есенин. 1924. Фотография: Моисей Наппельбаум / Мультимедиа арт музей, Москва
В начале сентября 1917 года Райх и Есенин вернулись в Петроград. Поначалу они жили раздельно: как писала Татьяна Есенина, поэт и актриса договорились «друг другу не мешать» . Но вскоре супруги съехались. Есенин потребовал, чтобы его жена оставила работу и занялась домашним хозяйством. Райх согласилась – она мечтала о семье и детях. Литературовед Борис Грибанов писал: «Зинаида Николаевна оказалась вполне хозяйственной женой - она была деловита, аккуратна, хорошо готовила. Есенин <...>, тоскуя по нормальной семейной жизни, вспоминал, как вкусно готовила Райх» . Однако супруги часто спорили. Однажды они даже выбросили свои обручальные кольца в окно, а затем искали их под окнами дома.
В конце 1917 года Райх вновь нашла работу – стала машинисткой в народном комиссариате продовольствия РСФСР. В начале следующего года, после того, как столицу перенесли из Петрограда в Москву , вместе с Сергеем Есениным она переехала в Москву. Поселили супругов в номерах бывшей гостиницы на Тверской улице. Подруга Райх Зинаида Гейман вспоминала: «Сергей Есенин с Зинаидой жили в плохоньком номере какой-то гостиницы. У них было неуютно, мрачно, по-богемному… На столе крошки, вода, разбросано» .
В том же году Зинаида Райх впервые вышла на сцену. Она сыграла Аксюшу в спектакле Мейерхольда «Лес» по одноименной пьесе Александра Островского . Авангардная постановка, в которой режиссер перенес действие из XIX века в 1920-е годы, принесла Райх известность. Критики писали, что артистка хорошо усвоила приемы биомеханики Мейерхольда – специальные упражнения, которые развивали физическую подготовку актера, помогали ему точно выполнять нужные для той или иной сцены движения. Илья Эренбург вспоминал: «В сильном ансамбле, среди гротесковых пересечений особенно чисто, искренне зазвучала лирическая нота, ее с какой-то безошибочной внутренней убежденностью вела Аксюша - Зинаида Райх» .
28 декабря 1925 года в Ленинграде в гостинице «Англетер» покончил с собой Сергей Есенин. Зинаида Райх была на похоронах поэта. Она тяжело переживала его смерть. Константин Есенин писал: «Мать лежала в спальне, почти утратив способность реального восприятия. Мейерхольд размеренным шагом ходил между спальней и ванной, носил воду в кувшинах, мокрые полотенца. Мать раза два выбегала к нам, порывисто обнимала и говорила, что мы теперь сироты» .
В следующие несколько лет Райх часто играла главные роли в спектаклях Государственного театра имени Вс. Мейерхольда (ГосТиМа). Она сыграла жену городничего Анну Андреевну в «Ревизоре» по одноименному произведению Николая Гоголя , Софью в «Горе уму» по пьесе Александра Грибоедова «Горе от ума» , дону Лауру в пушкинском «Каменном госте» .
Кроме положительных рецензий, в советской прессе появлялись заметки, в которых Райх называли бездарной актрисой. Заступился за артистку поэт Владимир Маяковский : «Вот говорят: Зинаида Райх. Выдвинули ее на первое место. Почему? Жена. Нужно ставить вопрос не так, что потому-то выдвигают такую-то даму, что она его жена, а что женился на ней потому, что она хорошая артистка» . Райх была одной из любимых актрис Бориса Пастернака. После выхода спектакля «Горе уму» он посвятил ей и Мейерхольду стихотворение «Мейерхольдам».
В конце 1920-х и начале 1930-х годов Зинаида Райх помогала арестованным писателям, в том числе сосланному в Енисейск драматургу Николаю Эрдману. В квартире Райх и Мейерхольда на Новинском бульваре проходили художественные вечера, на которых бывали актеры ГосТиМа, художники, писатели и политики, в том числе нарком внутренних дел Генрих Ягода и нарком просвещения Анатолий Луначарский. Туда же часто приглашали иностранцев, которые посещали СССР – корреспондентов иностранных газет, деятелей искусства.
«Райх была чрезвычайно интересной и обаятельной женщиной <...> Всегда была она окружена большим кругом поклонников <...> Райх любила веселую и блестящую жизнь: любила вечеринки с танцами и рестораны с цыганами, ночные балы в московских театрах и банкеты в наркоматах. Любила туалеты из Парижа, Вены и Варшавы, котиковые и каракулевые шубы, французские духи <...> и любила поклонников. Нет никаких оснований утверждать, что она была верной женой В. Э. [Мейерхольду – Прим. ред] – скорее есть данные думать совершенно противоположное <...> Райх была неизменно притягательным центром общества. И привлекательность и очарование хозяйки умело использовали лубянские начальники, сделав из мейерхольдовской резиденции модный московский салон с иностранцами»
Юрий Елагин, «Темный гений»
Письмо Сталину и убийство
Зинаида Райх в роли Маргариты Готье в спектакле Всеволода Мейерхольда «Дама с камелиями». 1934–1937. Государственный театр имени Вс. Мейерхольда, Москва. Фотография: Борис Фабисович / Мультимедиа арт музей, Москва
Слева направо: поэт Владимир Маяковский и фотограф Александр Родченко (стоят), композитор Дмитрий Шостакович и режиссер Всеволод Мейерхольд (сидят) у рояля. 1926. Фотография: onedio.ru
Зинаида Райх с мужем Всеволодом Мейерхольдом. Фотография: svoboda.org
В середине 1930-х отношение советской власти к театру Мейерхольда начало меняться. В прессе в его постановках находили «трагическое восприятие крушения индивидуалистической идеологии» , а новаторские приемы режиссера называли «озорным ломанием» . Новые спектакли критика встречала сдержанно. Без успеха прошла премьера «Бани» Владимира Маяковского, под запрет попали постановки пьесы Николая Эрдмана «Самоубийцы» и романа Николая Островского «Как закалялась сталь» .
В 1934 году Мейерхольд поставил в ГосТиМе спектакль «Дама с камелиями» по одноименному роману Александра Дюма-сына. В нем Зинаида Райх исполнила главную роль – Маргариты Готье. Спектакль стал популярным в СССР. По его мотивам скульптор Наталья Данько на Ленинградском фарфоровом заводе создала статуэтку Зинаиды Райх. Постановку хвалили и иностранные критики. Драматург Пиньеро Вирхилио писал: «Актерское исполнение не нуждается ни в каких исправлениях, но выше всех, много выше всех товарищ, игравшая роль Маргерит. <...> Она играет просто, без искусственного трагизма, человечная и искренняя, глубоко чувствующая» . Однако успех «Дамы с камелиями» не спас Театр Мейерхольда от закрытия.
В 1936 году в газете «Правда» появилась статья «Сумбур вместо музыки», в которой критиковали оперу Дмитрия Шостаковича «Леди Макбет Мценского уезда». В ней впервые появилось слово «мейерхольдовщина» : «Левацкое искусство вообще отрицает в театре простоту, реализм, понятность образа, естественное звучание слова. Это [опера Шостаковича – Прим. ред] - перенесение в оперу, в музыку наиболее отрицательных черт «мейерхольдовщины» в умноженном виде» . После выхода статьи Зинаида Райх написала Иосифу Сталину письмо, в котором попросила его о встрече.
«Я с вами все время спорю в своей голове, все время доказываю вашу неправоту порой в искусстве. <...> Простите мою дерзость... Я дочь рабочего, – сейчас это для меня главное, – я верю в свой классовый инстинкт… <...> Вас так бесконечно, бесконечно обманывают, скрывают и врут, что вы правильно обратились к массам сейчас. Для вас я сейчас тоже голос массы, и вы должны выслушать от меня и плохое, и хорошее. Вы уж сами разберетесь, что верно, а что неверно. В вашу чуткость я верю. <...> Но вы поняли Маяковского, вы поняли Чаплина , вы поймете и Мейерхольда»
На письмо Райх Сталин не ответил, а уже 7 января 1938 года постановлением «О ликвидации Театра им. Вс. Мейерхольда» ГосТиМ закрыли. В документе говорилось: «Театр им. Мейерхольда в течение всего своего существования не мог освободиться от чуждых советскому искусству, насквозь буржуазных, формалистических позиций» . Закрытие ГосТиМа сказалось на здоровье Райх: она лечилась от депрессии. Несколько раз Мейерхольд пытался выехать с семьей за границу, однако не получил разрешения от советского правительства.
20 июня 1939 года Всеволода Мейерхольда арестовали по подозрению в шпионаже. Его квартиру в Москве опечатали, провели в ней обыск. Там же спустя несколько недель после ареста Мейерхольда, в ночь с 14 на 15 июля 1939 года, убили Зинаиду Райх. Похоронили актрису на Ваганьковском кладбище в Москве, недалеко от могилы Сергея Есенина.
Официальное следствие по делу посчитало, что убийство Райх совершили «с целью грабежа» . Однако родственники и знакомые актрисы не согласились с ним. Они полагали, что преступление организовали сотрудники НКВД. Вскоре после смерти Райх в ее квартиру въехали подчиненные Лаврентия Берии.
В 1988 году Татьяна Есенина обратилась в ЦК КПСС с просьбой найти виновников убийства матери. Ей ответили, что это невозможно.
Зинаида оставила родительский дом и приехала в Петербург. Её приняли на работу в редакцию, где однажды весной 1917 года и состоялось знакомство 22-летней провинциальной красавицы и молодого поэта Есенина.
Разговор завязался случайно, когда белокурый посетитель редакции, не застав кого-то, обратился к молоденькой сотруднице. Уже летом они вместе поехали к Белому морю, а на обратном пути в поезде Есенин сделал предложение покорившей его спутнице.
Ответ «Дайте мне подумать» не устроил претендента на сердце красавицы, и компания сошла с поезда в Вологде для венчания. Денег не было, срочно была отбита телеграмма в Орёл, и отец, не требуя объяснений, выслал дочери деньги. На них купили наряд для невесты и обручальные кольца. По пути в церковь жених нарвал букет полевых цветов.
Вернувшись в Петроград, молодожены первое время жили врозь: скоропалительный союз не оставил времени привыкнуть к статусу супружеской пары.
«Всё-таки они стали мужем и женой, не успев опомниться и представить себе хотя бы на минуту, как сложится их совместная жизнь, договорились поэтому друг другу «не мешать», - пишет в воспоминаниях дочь Райх и Есенина Татьяна.
Однако молодые привыкли к реальности быстро и вскоре воссоединились. На правах требовательного супруга Сергун, как называла мужа Зинаида, пожелал, чтобы жена оставила работу в редакции и занималась домашним очагом и семейным уютом.
На поверхности - история скороспелой, быстро умершей любви. Глубже - история человека, принявшего предложение дьявола. Чем же тот торговал в голодной и холодной Москве 1918 года? Деньги утратили цену, понятие о благополучии сжалось до простейших, обеспечивающих выживание вещей - Есенин и его друг Анатолий Мариенгоф ютились в одной комнатке в Богословском переулке и спали вдвоем в ледяной постели. О Есенине не рассказывали ничего, подобного слухам, ходившим о Горьком: он не стал советским вельможей и не скупал за бесценок старинную бронзу и фарфор. Но существовал иной, более изощренный соблазн: поэт бредил славой, пришла пора ловить ее за хвост.
Рюрик Ивнев вспоминал, как в феврале 1917 года он встретился с "крестьянскими поэтами" - Есениным, Клюевым, Орешиным и Клычковым: "...не нравится тебе, что ли? Наше времечко пришло!" И дело было не только в том, что революцию сделали одетые в шинели мужики, и деревня почувствовала себя победительницей. В той рафинированной и утонченной культуре, что стремительно уходила на дно, Есенину было уготовано скромное место - талантливый самородок, пишущий, по словам Блока, "стихи свежие, чистые, голосистые, многословные". А теперь пришли варвары, и они были ему сродни: поэт отринул петербургскую культуру и собирался освободиться от своего прошлого.
Ленин говорил, что кухарку можно научить управлять государством, Луначарский полагал, что из нее можно сделать и Рубенса. По городам и весям работало многое множество курсов, где всех желающих бесплатно учили слагать стихи, ваять и рисовать. Над миром занималась заря новой жизни, Луначарский и Дункан обменивались телеграммами:
Я хочу танцевать для масс, для рабочих людей, которые нуждаются в моем искусстве...
Приезжайте в Москву. Мы дадим вам школу и тысячу детей. Вы сможете осуществить ваши идеи в большом масштабе.
Гумилев объяснял бывшим красноармейцам и кронштадтским матросам, как писать сонеты, так почему бы красивой женщине, в отличие от красноармейцев и матросов сумевшей окончить гимназию, не стать режиссером? Почему бы ей не превратиться в знаменитую актрису? Язвительный Мариенгоф считал, что Райх была абсолютно бездарна. Он вспоминал и ответную реплику Мейерхольда:
Талант? Ха! Ерунда!
Мариенгофу это казалось надувательством: медь есть медь, и сколько ни наводи блеск, золота не получится. Актерские способности Райх казались ему малыми, зад чересчур большим, а успех дутым. Но Мариенгоф не выносил Райх. Непредубежденный человек увидит в этом повороте ее судьбы переложенную на новый лад историю Пигмалиона и Галатеи.
К моменту их встречи Пигмалион уже немолод (ему 47 лет), знаменит, женат и - в отличие от Есенина - в высшей степени рефлексивен. Всеволод Мейерхольд учился в Москве на юридическом, затем поступил на драматические курсы, был артистом МХТ, позже - провинциальным режиссером, работающим по методе Художественного театра. Журналисты обзывали его декадентом, с ним пререкалась первая актриса Александринского театра Марья Гавриловна Савина - ей очень не нравилось, что директор императорских театров, тончайший Владимир Теляковский сделал ставку на молодую режиссуру и взял Мейерхольда в штат. Даже враги признавали его дар, у него было громкое имя - но в основоположники нового театра его вывел октябрьский переворот.
И здесь тоже встает вопрос о соблазне и его цене. Кто-то считал революцию началом Царства Божьего, кто-то пришествием Антихриста. Случай Мейерхольда - совершенно особый. Он делал свою, эстетическую революцию и сквозь ее призму видел то, что происходило вокруг. Фокус заключался в угле зрения.
Зинаида Гиппиус и люди ее круга замечали грязь, подлость и человеческую деградацию: обыски, расстрелы, повсеместную экспансию хамства - и общую ненависть к большевикам. А он творил собственную реальность: революция "Зорь" и "Мистерии-буфф" была куда чище настоящей. Соблазн заключался в слиянии с идущей от народных корней страшной, все разрушающей и при этом кажущейся животворной силой. Но разве мог художник сознаться в том, что возможность работать, не оглядываясь на антрепренера, критику, традиции, прессу и кассу, ему дал Сатана?
Мейерхольд был человеком театра, и действительность у него часто сливалась с игрой, а игра становилась священнодействием - так и надо понимать его послеоктябрьские манифесты и фотографии в красноармейской униформе. Он был впечатлителен, желчен, великолепно образован, склонен к самоанализу и предубеждениям. Зинаида Райх стала вторым - вместе со сценой - смыслом его существования.
Мейерхольд ушел к Райх от женщины, с которой прожил всю жизнь. Они познакомились еще детьми, поженились во время студенчества, и жена поддерживала его в горе и радости - к тому же у них было три дочери. Но он поступил в духе своих представлений о долге, ответственности и мужском поступке: отсек прошлую жизнь и даже взял новую фамилию: теперь его звали Мейерхольд-Райх. Они стали одним целым, и он должен был создать ее заново - ей предстояло сделаться великой актрисой.
Не только Мариенгоф считал, что Райх абсолютно бездарна. Так же думала критика, так считали и артисты театра Мейерхольда. Ее со слоновьей грацией защищал Маяковский: не потому, мол, Мейерхольд дает хорошие роли Зинаиде Райх, что она его жена, а потому он и женился на ней, что она прекрасная артистка. Виктор Шкловский назвал свою рецензию на мейерхольдовского "Ревизора" "Пятнадцать порций городничихи" ("Городничиху" играла Райх). Мейерхольд печатно окрестил Шкловского фашистом. Так вели дискуссии в 1926 году: слово "фашист", впрочем, еще не наполнилось сегодняшним содержанием.
Из-за Райх Театр имени Мейерхольда оставили и Эраст Гарин, и Бабанова, и она стала его первой актрисой. А со временем и хорошей актрисой: любовь и режиссерский гений Мастера совершили чудо. Но это имеет отношение к истории театра, а не к малой, частной истории, шедшей своим чередом.
Всем, кто интересовался есенинской темой, известно описание Райх, данное А. Мариенгофом: «Это дебёлая еврейская дама. Щедрая природа одарила её чувственными губами на лице круглом, как тарелка… Кривоватые её ноги ходили по сцене, как по палубе корабля, плывущего в качку».
Окружение Есенина не признавало за ней ни обладание красотой, ни актерскими способностями.
Осенью 1921 года З. Райх стала студенткой Высших театральных мастерских, руководил которыми знаменитый Всеволод Мейерхольд. Они были знакомы, встречались в период работы в Наркомпроссе, на заседаниях знаменитой «Бродячей собаки», в редакции журнала, издаваемого Мейерхольдом.
Пленительная женственность, яркая внешность Зинаиды Райх окончательно покорили человека, имевшего «убийственные» внешние данные - «лицо топором, скрипучий голос». После встречи с молодой женщиной он словно переживал второе рождение.
Незадолго до нахлынувшей на него любви приговоренный к расстрелу «вождь театрального Октября» месяц находился в камере смертников в Новороссийске, и вот судьба подарила встречу с удивительной женщиной.
На одной из вечеринок он якобы сказал Есенину: «Знаешь, Серёжа, я ведь в твою жену влюблён… если поженимся, сердиться на меня не будешь?». И Есенин шутливо поклонился режиссеру в ноги: «Возьми ее, сделай милость… По гроб тебе благодарен буду».
Правда, когда Зинаида окончательно ушла от него, ругался: «Втёрся ко мне в семью, изображал непризнанного гения… Жену увёл…»
Райх мучительно переживала свой разрыв с Есениным и после замужества встречалась с ним на квартире подруги.
Мейерхольд узнал о тайных встречах, состоялся серьёзный разговор с хозяйкой квартиры З. Гейман. «Вы знаете, чем всё это кончится? С.А. и З.Н. снова сойдутся, и это будет новым несчастьем для неё».
Многие сходились во мнении, что Мейерхольду, живя с этой женщиной, приходилось куда сложнее, чем его предшественнику. Некоторые считали, что и обласканная чувством известного режиссера, имевшая тепло и достаток Райх легко бы вернулась к Есенину, только бы тот поманил. Это была единственная любовь в её жизни.
Есенин иногда навещал своих детей. Константину запомнилась сцена между родителями - энергичный разговор в резких тонах. Содержания он ввиду малолетства не запомнил, а вот обстановка осталась в памяти: поэт стоял у стены в пальто с шапкой в руках, говорил мало, его в чём-то обвиняла мать.
Позднее прочитал знаменитое стихотворение «Письмо к женщине» и поинтересовался: не тот ли случай описан? В ответ мать лишь улыбнулась.
В день похорон поэта Зинаида обнимала своих детей и кричала: «Ушло наше солнце…»
«Хорошо помню дни после сообщения о смерти отца, - писал К. С. Есенин. - Мать лежала в спальне, почти утратив способность реального восприятия. Мейерхольд размеренным шагом ходил между спальней и ванной, носил воду в кувшинах, мокрые полотенца. Мать раза два выбегала к нам, порывисто обнимала и говорила, что мы теперь сироты».
Жизнь продолжалась. Райх, по отзывам современников, и в зрелые годы оставалась интересной и обаятельной женщиной, сексапильной, как отозвались бы о ней в наши дни.
Её всегда окружали поклонники, многие в откровенной форме демонстрировали свои пылкие чувства. Актриса любила весёлую и блестящую жизнь, вечеринки с танцами, ночные балы в московских театрах, банкеты в наркоматах.
Носила туалеты из Парижа, Вены и Варшавы, дорогие шубы и духи, пудру «Коти» и шелковые чулки. Мейерхольд дал ей материальные блага, положение в обществе.
Семья и Большой террор
Суть происходившего в стране точно уловил заехавший в Советский Союз Бернард Шоу, посоветовавший превратить музей Революции в музей закона и порядка: закостеневала жизнь, закостеневало и возвращающееся к академическому реализму искусство. Во времена оны Мейерхольда критиковал глава думских черносотенцев Пуришкевич (ему не нравилось, что на сцену императорского театра пустили декадента, к тому же он принимал его за еврея), теперь за него взялась советская критика. Времена изменились: до революции с Мейерхольдом беседовал директор императорских театров Теляковский, осторожно выпытывая, не злоумышляет ли он против трона, теперь же, когда участники критических дискуссий легко бросались словом "фашист", приходилось ждать самого худшего. В 1935 году недовольство властей обернулось полуопалой, Мейерхольду - единственному из народных артистов России - не дали звания народного артиста СССР. Затем его отстранили от руководства строительством нового здания для его театра, и это уже было предвестием большой беды. Семья чувствовала ее приближение. В разгар нападок на мужа Зинаида Райх заболела тяжелейшим нервным расстройством, связанным с полным помрачением сознания, и лечилась у психиатра.
Из-за ее трудного характера мейерхольдовским артистам приходилось нелегко. И все же это было в порядке вещей - в отличие от ссоры с Калининым на одном из приемов. Райх кричала ему: "Все знают, что ты бабник!" - всесоюзный староста бойко отругивался, рядом стоял ломающий пальцы Мейерхольд. Он знал, что его жена реагирует на все в четыре раза острей, чем обычный человек, и невинная шутка может показаться ей оскорблением. Поэтому он и превратил ее в актрису - на сцене Райх жила страстями героев "Леса", "Ревизора", "Горя от ума", "Дамы с камелиями". Она влюблялась, страдала, умирала в призрачном, созданном фантазией мужа мире - и после конца спектакля к нему возвращалась умиротворенная, разумная, способная на компромисс женщина.
Газетчики восторгались нечеловеческими криками ее героинь. Но дело в том, что на сцене Райх вела себя как в жизни. Однажды она обнаружила, что на базаре у нее вытащили кошелек, - и закричала. И это было так страшно, что потрясенный воришка вернулся, тихо отдал ей краденое и убежал.
В 1938 году большая история вторглась в историю семьи - Театр имени Мейерхольда был закрыт, и началась настоящая, обложная травля. Газеты рвали режиссера на куски, а в его доме металась терзаемая своими призраками женщина. Мнительный, ранимый, закрытый, загнанный в угол старый человек ухаживал за женой как нянька, а она билась, стараясь разорвать привязывающие ее к постели веревки. Врачи его не обнадеживали, а он - быть может, уже ни во что не веря - приносил ей питье и обтирал ее лоб влажным полотенцем. Чудеса случаются редко, но иногда они все-таки происходят: прикорнувшего в соседней комнате Мейерхольда разбудило невнятное бормотание, он вошел к жене и увидел, что она, приподнявшись на постели, разглядывает свои руки и вполголоса произносит:
Какая грязь...
Он принес теплой воды, заговорил с ней - и понял, что к Зинаиде Райх вернулся рассудок.
Конец семьи
Мы оставим их здесь, между безумием, отчаяньем и близкой смертью, истерзанных неопределенностью, враждой, болезнью, беспомощных и счастливых. Впереди было письмо Мейерхольда выздоравливающей жене - "...мне без тебя, как слепому без поводыря..."
Впереди было и другое письмо: отчаянное, до безумия дерзкое письмо Райх Сталину: она заступалась за мужа, намекала на то, что вождь ничего не понимает в искусстве, и приглашала его к ним в гости. Следователь, занимавшийся реабилитацией Мейерхольда, считал, оно сыграло очень скверную роль.
Впереди были арест и страшные письма Молотову, написанные в тюрьме в 1940 году.
Лежа на полу лицом вниз, я обнаружил способность извиваться, и корчиться, и визжать как собака, которую плетью бьет хозяин... Меня здесь били - больного 65-летнего старика: клали на пол лицом вниз, резиновым жгутом били по пяткам и по спине...
Впереди было зверское, так и не раскрытое убийство Райх: на крики не вышел никто из соседей. Берсенев и Гиацинтова знали о ее болезни, и их домашние привыкли к тому, что у Мейерхольдов часто кричат. (Весной 1938 года, во время приступа невменяемости, Райх кричала три ночи подряд.) Из квартиры не взяли ничего, в коридоре с разбитой головой лежала домработница, тело хозяйки нашли в кабинете - ей нанесли восемь ножевых ран, и по дороге в больницу она умерла от потери крови. В разделенную на две квартиру Мейерхольда Берия вселил своего шофера с семьей и секретаршу. Вполне вероятно, что политическая полиция решила жилищные проблемы своих сотрудников самым логичным способом, не тратя времени на арест, допросы и комедию суда: огромная, по меркам тридцатых годов, квартира в "Доме артистов" у Центрального телеграфа была очень жирным кушем.
Финал этой истории ужасен, как и весь русский ХХ век. А история их любви прекрасна и как две капли воды похожа на миф о Пигмалионе и Галатее.
Всеволод Мейерхольд: “Скоро мы снова будем как две половины яблока”
Дорогая, горячо любимая Зиночка!
Мне без Тебя, как слепому без поводыря. Это в делах. В часы без забот о делах мне без Тебя, как несозревшему плоду без солнца.
Приехал я в Горенки 13-го, глянул на березы, и ахнул. Что это? Какой ювелир Ренессанса развесил все это, будто на показ, на невидимых паутинках? Ведь это же листья золота! (Ты помнишь: в детстве такими нежными листьями золота закрывали мы волнистую кору грецких орехов, готовя их к елке). Смотри: эти листья рассыпаны по воздуху. Рассыпанные, они застыли, они будто замерзли...
Секунды их последней жизни я считал, как пульс умирающего.
Когда я смотрел 13-го на сказочный мир золотой осени, на все эти ее чудеса, я мысленно лепетал: Зина, Зиночка, смотри на эти чудеса и... не покидай меня, тебя любящего, тебя - жену, сестру, маму, друга, возлюбленную. Золотую, как эта природа, творящая чудеса!
Зина, не покидай меня!
Нет на свете ничего страшнее одиночества!
Почему "чудеса" природы навели на меня мысли о страшном одиночестве? Ведь его нет на самом деле! Ведь оно - одиночество это - кратковременно?..
Любимая Зина! Береги себя! Отдыхай! Лечись! Мы здесь справляемся. И справимся. А что скучно мне без тебя непередаваемо, так это уж надо претерпеть. Ведь не на месяцы же эта разлука? Скоро мы снова будем как две половины одного сладкого спелого яблока, вкусного яблока.
Крепко обнимаю тебя, моя любимая...
Крепко целую.
Письмо написано 15 октября 1938 года. 20 июня 1939 года будет арестован Мейерхольд, в ночь на 15 июля неизвестные убьют Райх.
Петр МЕРКУРЬЕВ: “Дед не понял, что надо притормозить”
Петр Меркурьев - известный музыковед, сын знаменитого артиста Василия Меркурьева. И внук Всеволода Эмильевича Мейерхольда и Ольги Михайловны Мунт: его бабушку тот оставил ради Зинаиды Райх. Петр Васильевич рассказывает о том, каким Мейерхольда видели близкие.
Когда вы были совсем маленьким, а Всеволода Эмильевича еще не реабилитировали, о нем в вашем доме говорили?
Безусловно - и не только мои родители, но и все, кто к нам приходил. Людей, не говорящих о Мейерхольде, у нас не принимали. На столе стоял бюст Мейерхольда работы Кукрыниксов, на стенах висели фотографии деда...
Ольга Михайловна Мунт тяжело перенесла расставание с Всеволодом Эмильевичем. Говорили у вас об этом?
Они расстались в двадцать третьем, мама с папой познакомились в двадцать четвертом, а я родился в сорок третьем. До папы у мамы было еще два мужа. У меня имелось двое сестер плюс трое папиных племянников от репрессированного брата, к тому же у нас все время жил кто-то еще - а мама не работала, и папа пахал на всю семью... Где уж тут рассуждать о том, как тридцать лет назад бабушка перенесла разлуку с дедушкой? И все же я знаю, что бабушка действительно пережила это тяжело. У нее был серьезный нервный срыв, она даже маму выгоняла из дома... Поэтому бабушка и уехала из Москвы.
Но мама как-то обронила фразу, что бабушка понимала Мейерхольда. Они же были ровесники - в 1923 году бабушке исполнилось сорок девять лет. А старились в то время быстрее, чем сейчас (вспомните, как тридцатилетний Бабочкин выглядит в роли Чапаева), и бабушка уже походила на старушку. Мейерхольду тоже было сорок девять, но его никто бы не принял за старика.
Бабушка, видимо, понимала, что Мейерхольду нужна новая жизнь. Но замечательный режиссер и театральный художник Леонид Викторович Варпаховский (в двадцатые годы он был научным сотрудником Театра имени Мейерхольда) говорил мне, что для Всеволода Эмильевича Зинаида Николаевна стала роковой женщиной. Возможно, его жизнь так трагически завершилась из-за ее истеричности. После того как театр Мейерхольда закрыли, она написала письмо Сталину и везде кричала, что ее мужей травят: сперва затравили Есенина, а теперь уничтожают Мейерхольда.
Зато шестнадцать лет, проведенные с Райх, были самыми одухотворенными в жизни деда, самыми насыщенными, творчески плодотворными. Хотя с бабушкой он и в самом деле обошелся очень жестоко. Дал откуда-то телеграмму: я приезжаю с новой женой и прошу освободить квартиру...
Я слышал, что тогда Ольга Михайловна его и прокляла.
Да, так оно и было. Потом бабушка очень об этом жалела. После того как Мейерхольда взяли, Ольга Михайловна поехала в Москву и вместе с Зинаидой Николаевной собирала какие-то документы для его освобождения. А когда Зинаиду Николаевну убили, бабушка еще была в Москве - она пришла к ней, а ее не пустили в квартиру.
Потом бабушка вернулась в Ленинград, и десятого февраля, когда родные отмечали день рождения деда, она сказала: "Мне кажется, что Мейерхольда уже нет в живых". Его действительно уже неделю как убили - но мы узнали об этом только в 1955 году.
Загрузка...